Васифи

Зайн ад-Дин Махмуд Васифи
перс. زین‌الدین واصفی‎
Дата рождения:	1485(1485)
Место рождения:	Герат
Дата смерти:	1566(1566)
Место смерти:	Ташкент
Род деятельности:	поэт
Язык произведений:	персидский

Зайниддин Махмуд Васифи (перс. زین‌الدین واصفی‎ ; 1485, Герат — 1551 или 1566, Ташкент) — персоязычный поэт, историк времен Государства Шейбанидов.

Биография

О его жизни известно не очень много. Считается, что он родился в достаточно обеспеченной семье, окончил медресе в родном городе, но затем отправился путешествовать по городам Средней Азии. В разное время он жил в Самарканде, Бухаре, Ташкенте и многих других городах, занимал различные должности: был имамом мечети, домашним учителем и воспитателем, придворным поэтом на службе у различных правителей. В 1518 году он был насильно доставлен в Шахрухийу ко двору Суйунч-ходжа-хана, чтобы стать воспитателем его сына, Кельди-Мухаммад-хана, с которым после смерти его отца в 1525 году переехал в Ташкент; после смерти своего бывшего воспитанника стал воспитателем его сына, Абу-л-Музаффар Хасан-султана. В этот период жизни он практически не покидал Ташкента, хотя в 1537 году находился в составе армии, действовавшей против казахов у Иссык-куля. Точная дата и обстоятельства его смерти неизвестны.

Творчество

Единственным произведением Васифи является труд «Бадаи ал-Вакаи» (наиболее известный вариант перевода на русский язык — «Удивительные события»), который он дополнял и редактировал всю свою жизнь. Эта книга является объёмным собранием записей исторического, мемуаристского, эпистолярного, биографического жанров, описанием новостей и «чудесных явлений», а также включает в себя несколько десятков образцов поэзии авторства Васифи. Некоторые разделы книги представляют собой острую сатиру на нравы периода становления династии Шейбанидов. «Удивительные события» дают широкую картину различных сторон жизни многих городов и регионов Средней Азии XV—XVI веков и признаются важным историческим источником и литературным памятником. В переработанном виде эта книга была издана С. Айни вместе с исследованием о жизни и творчестве Васифи. Впоследствии учёным А. Н. Болдыревым был подготовлен и издан критический текст «Удивительных событий», равно как и перевод на русский язык некоторых отрывков из них.

Библиография

• Болдырев А. Н., Зайнаддин Васифи. Таджикский писатель XVI в. Опыт творческой биографии. Душанбе, 1957.

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/bse/158694/%D0%92%D0%B0%D1%81%D0%B8%D1%84%D0%B8 Статья в БСЭ.]
• [www.vostlit.info/Texts/rus14/Vasifi/pred2.phtml?id=1452 Предисловие к «Удивительным событиям».]

Отрывок, характеризующий Васифи

«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.