Ватсон, Эрнест Карлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Эрнест Карлович Ватсон
Дата рождения:

1 января 1839(1839-01-01)

Место рождения:

Волоколамск

Дата смерти:

12 мая 1891(1891-05-12) (52 года)

Место смерти:

Москва

Род деятельности:

публицист, переводчик

Эрнест Карлович Ватсон (род. 1 января 1839, Волоколамск — 12 мая 1891, Москва) — русский публицист, переводчик.





Биография

Эрнест Ватсон родился 1 января 1839 года в Волоколамске. Окончил историко-филологический факультет Московского университета (1860). Работал учителем истории в Первом Московском кадетском корпусе. Был уволен и выслан из Москвы за участие в студенческом революционном движении.

С 1863 года занимался публицистикой. Сотрудничал с журналами «Современник», «Вестник Европы», «Восход», газетами «Санкт-Петербургские ведомости» (соредактор в 1869—1874 годах), «Биржевые ведомости» (затем «Молва»), «Русский еврей», участвовал в историко-литературных сборниках «Еврейская библиотека».

Перевёл сборник статей Георга Брандеса «Новые веяния», «Очерки современной психологии» Поля Бурже, прозаические произведения Виктора Гюго, роман «Слово» Георга Эберса и другие книги.

Написал монографию «Эпилог Прусско-Французской войны» и «Обзор конституций бельгийской, голландской и пьемонтской». Для серии «Жизнь замечательных людей» Флорентия Павленкова написал биографию Артура Шопенгауэра (1891).

С 1874 года до своей смерти был женат на поэтессе и переводчице Марии Ватсон.

Умер 12 мая 1891 года в Москве, похоронен на Литераторских мостках на Волковском кладбище в Санкт-Петербурге.[1]

Напишите отзыв о статье "Ватсон, Эрнест Карлович"

Примечания

  1. [volkovka.ru/nekropol/view/item/id/515/catid/4 Могила Э. К. Ватсона на Волковском кладбище]

Литература

  • Быков П. [vivaldi.nlr.ru/pm000020508/view#page=388 Э. К. Ватсон (некролог)] // Всемирная иллюстрация : журнал. — 1891. — Т. 45, № 1167. — С. 391—392.
  • [ru.wikisource.org/wiki/ЭСБЕ/Ватсон,_Эрнест_Карлович Эрнест Ватсон] в «ЭСБЕ»
  • [ru.wikisource.org/wiki/ЕЭБЕ/Ватсон,_Эрнест_Карлович Эрнест Ватсон] в «ЕЭБЕ»

Ссылки

Отрывок, характеризующий Ватсон, Эрнест Карлович

– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.