Вахрамеев, Всеволод Андреевич

Всеволод Андреевич Вахрамеев
Место работы:	ГИН АН СССР
Научный руководитель:	С. Г. Григорьев

Систематик живой природы

Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Vahram.». [www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=28127-1 Персональная страница] на сайте IPNI

Все́волод Андре́евич Вахраме́ев (7 февраля 1912, Ярославль — 14 ноября 1986, Москва) — специалист в области стратиграфии и палеофлористики мезозоя. Член-корреспондент АН СССР по Отделению геологии, геофизики и геохимии (специальности стратиграфия) с 15 марта 1979 года.

Биография

В. А. Вахрамеев родился 25 января (7 февраля) 1912 в городе Ярославль. Отец А. Н. Вахромеев (1880—1931) был купцом, в 1930 году осуждён на 5 лет по ст. 58, умер в Пермском лагере около Усолье, реабилитирован в 1962 году.

Образование

В 1927 году окончил школу в Москве. Его учителем был известный географ и автор учебников С. Г. Григорьев.

Дважды пытался поступить на Географический факультет МГУ, но его не приняли из-за «не пролетарского происхождения». Во время поступления на всю жизнь подружился с А. Л. Яншиным и П. Л. Безруковым.

Обучался на курсах общего машиностроения и коллекторских курсах, был вольнослушателем на первом курсе почвенно-геологического отделения 1-го Московского государственного университета.

В 1931—1938 годах учился на Геолого-разведочном факультете Всесоюзного заочного индустриального института (ВЗИИ). Одновременно работал коллектором, геологом НИИ по удобрениям и инсектофунгицидам при Главхимпроме. Получил диплом с отличием, ему присвоена квалификация Горный инженер по специальности — поиски и съёмка.

В 1944 году окончил аспирантуру и защитил кандидатскую диссертацию по теме: «Континентальные мезозойские отложения западной части Каменского района и характер бокситоносности».

В 1956 году окончил Вечерний университет марксизма-ленинизма.

Научная работа

В 1935—1986 годах работал в Геологическом институте АН СССР.

В 1952 году защитил докторскую диссертацию по теме «Стратиграфия и ископаемые флоры континентальных отложений Западного Казахстана».

С 1956 года — Заведующий отделом (лабораторией) палеофлористики и стратиграфии континентальных отложений. Изучал ископаемые растения юрского и мелового периодов.

Участвовал в работе Международного геологического конгресса:

Сессия	Год	Место проведения
22	1964	Нью-Дели
23	1968	Прага
24	1972	Монреаль
25	1976	Сидней
26	1980	Париж
27	1984	Москва

В 1967 году ему было присвоено звание профессор.

Общественная работа

В 1955—1957 годах был избран в Москворецкий районный совет депутатов трудящихся.

В. А. Вахрамеев скончался 14 ноября 1986 года в Москве.

Членство в организациях

• c 1964 — Почётный член Палеоботанического общества Индии.
• c 1966 — Член юрской подкомиссии в Стратиграфической комиссии, Международный союз геологических наук.

Награды

• 1946 — Медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• 1948 — Медаль «В память 800-летия Москвы»
• 1953 — Орден «Знак Почёта»
• 1970 — Медаль «В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»
• 1975 — Орден Трудового Красного Знамени
• 1975 — Премия имени В. А. Обручева за серию работ по теме «Юрские и меловые флоры Азии, их роль для расчленения и корреляции континентальных отложений, реконструкции климатов и палеогеографии»
• 1976 — Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• 1984 — Медаль «Ветеран труда»
• 1985 — Юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Библиография

• В. А. Вахрамеев, И. А. Добрускина. Е. Д. Заклинская, С. В. Мейен. Палеозойские и мезозойские флоры Евразии и фитогеография этого времени. / Тр. Геол. ин-та АН СССР. Вып. 208. М.: Наука, 1970.
• Флоры и климаты Евразии в геологическом прошлом // Природа. 1970. № 11. С. 32-41. (Совместно с С. В. Мейеном).
• Палеофлористика и стратиграфия // Стратиграфия в исследованиях Геологического института АН СССР. М.: Наука, 1980. С. 106—107. (Совместно с С. В. Мейеном).
• Проблемы флористического районирования в геологическом прошлом // Стратиграфия в исследованиях Геологического института АН СССР. М.: Наука, 1980. С. 134—137. (Совместно с С. В. Мейеном).
• Ревизия индийских видов Glossopteris // Палеонтол. журн. 1982. № 1. С. 137. (Совместно с С. В. Мейеном).
• Морфология, систематика и филогения растений геологического прошлого // Основные проблемы палеонтологических исследований в СССР. Материалы Всесоюзного совещания. М.: Наука, 1983. С. 41-55. (Совместно с В. А. Мейеном).
• Том Максвелл Харрис (1903—1983) // Палеонтол. журн. № 4. С. 122—123. (Совместно с С. В. Мейеном, М. П. Долуденко, В. А. Самылиной).

Литература

• С. В. Мейен, М. А. Ахметьев, М. П. Долуденко, Е. Л. Лебедев. К 60-летию В. А. Вахрамеева // Сов. геология. 1972. № 2. С. 152—153.
• Чтения памяти Всеволода Андреевича Вахрамеева. М.: ГЕОС, 1996.
• Сборник памяти члена-корреспондента АН СССР, профессора Всеволода Андреевича Вахрамеева (к 90-летию со дня рождения). М.: ГЕОС, 2002.

Примечания

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Ссылки

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-49810.ln-ru.dl-.pr-inf.uk-0 Биографическая справка] на сайте РАН.
• [scirus.benran.ru/higeo/view-record.php?tbl=person&id=65 Библиография] в Информационной системе «История геологии и горного дела»

Отрывок, характеризующий Вахрамеев, Всеволод Андреевич

– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.
Масон долго молчал, видимо что то обдумывая.
– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?