Вашакидзе, Михаил Александрович

Михаил Александрович Вашакидзе
груз. მიხეილ ვაშაკიძე
Дата рождения:	28 августа 1909(1909-08-28)
Место рождения:	Диди-Джиканши, Тифлисская губерния, Российская империя
Дата смерти:	27 ноября 1956(1956-11-27) (47 лет)
Научная сфера:	астрономия
Место работы:	Абастуманская астрофизическая обсерватория
Учёная степень:	доктор физико-математических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Тбилисский государственный университет

Михаи́л Алекса́ндрович Вашаки́дзе (груз. მიხეილ ვაშაკიძე; 1909—1956) — советский и грузинский астроном.

Биография

Родился в селе Диди-Джиканши (Грузия), в 1932 окончил Тбилисский государственный университет. С 1936 работал в Абастуманской астрофизической обсерватории. Преподавал астрономию в Тбилисском университете (с 1954 — профессор).

Основные научные работы посвящены изучению звезд, межзвездной среды и галактик фотометрическими и поляриметрическими методами. Разработал эффективный метод для изучения пространственной плотности звезд, известный как метод Вашакидзе-Оорта (1937). Исследовал в 1940-х — 1950-х годах галактическое поглощение света путём непосредственного определения показателей цвета нескольких сотен галактик; установил зависимость показателя цвета от типа галактики. Составил каталоги показателей цвета галактик. Выполнил исследование поляризационных свойств солнечной короны по материалам, полученным им во время нескольких полных солнечных затмений. Предпринял попытку (1953—1955) обнаружить поляризацию света галактик. На основе фотографических наблюдений независимо от Домбровского В. А. открыл поляризацию излучения Крабовидной туманности (1954). Первым подчеркнул, что степень поляризации отдельных деталей туманности настолько велика, что её изображения при разных ориентациях поляроидов имеют различный вид. Разработал простой метод оценки температуры и плотности оболочек новых звезд на стадии появления запрещенных линий в их спектрах.

В его честь назван кратер на Луне.

Литература

• Колчинский И. Г., Корсунь А. А., Родригес М. Г. Астрономы. Биографический справочник. — Киев: Наукова думка, 1986.

Отрывок, характеризующий Вашакидзе, Михаил Александрович

– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.