Вашингтонская карусель

Вашингто́нская карусе́ль (англ. Washington flap, также известен под названием 1952 Washington D.C. UFO incident) — один из наиболее массовых случаев наблюдения НЛО. Происходил с 12 по 29 июля 1952 года над Вашингтоном (Washington D.C.). В течение более чем двух недель широким массам было доступно наблюдать множество НЛО, кружащихся над городом. Явление вызвало панику в службе наблюдения Вашингтонского аэропорта (англ. Washington National Airport), а также реакцию руководства ВВС США, администрации Белого дома и лично президента США Гарри Трумэна. Имеются фотографии и видеозаписи наблюдавшихся явлений, а также многочисленные официальные документы и свидетельские показания. НЛО наблюдались, в том числе, и над зданием Белого дома. Явление широко освещалось информационными агентствами, в том числе Washington Post, New York Times.

Факты

19 июля 1952 года

• 19 июля 1952 года в 23:40 по местному времени диспетчер Вашингтонского аэропорта Эдвард Нагент (Edward Nugent) заметил на экране радара семь объектов. Объекты были расположены в 15 милях к юго-западу от города. Они двигались вдали от установленных маршрутов движения самолётов в этом районе. Старший диспетчер Гарри Барнс (Harry Barnes) позже напишет:

Мы сразу поняли, что это очень странная ситуация… их движение было абсолютно непохоже на движение обычных самолётов.

Оригинальный текст (англ.)  

We knew immediately that a very strange situation existed… their movements were completely radical compared to those of ordinary aircraft.

Барнс приказал проверить объекты на других радарах и позвонил на другую РЛС. Диспетчер Говард Коклин (Howard Cocklin) подтвердил, что видит объекты на своих радарах, а также сказал, что наблюдает их визуально из окна башни управления движением воздушных судов:

Вижу яркий оранжевый свет. Я не могу сказать, что это такое.

Оригинальный текст (англ.)  

A bright orange light. I can't tell what's behind it.

Объекты были видны на всех радарах и двигались в сторону города. Через некоторое время объекты зависли над Белым домом и зданием Конгресса США. Барнс позвонил на базу ВВС в Эндрю, но там подтвердили, что тоже видят необычные объекты на радаре.

20 июля 1952 года

• 20 июля 1952 года в 3:00 два реактивных истребителя с базы в Ньюкастле (Newcastle AFB in Delaware) прибыли для патрулирования воздушного пространства над Вашингтоном. Однако, при их приближении объекты исчезли. Позже Гарри Барнс скажет: «Такое впечатление, что НЛО следят за радиопереговорами и действуют соответственно». Самолеты были вынуждены вернуться на базу. Позже объекты вернулись в небо над Вашингтоном в 5:30 утра. Как сообщил радиоинженер из пригорода Вашингтона Е. В. Чамберс (E. W. Chambers): «Пять крупных дисков в неровном строю. Они наклонены кверху и влево.»(«Five huge disks circling in a loose formation. They tilted upward and left on a steep ascent»).
• Утром 20 июля 1952 года множество газет по всей стране вынесли новость про этот инцидент на первую полосу. Типичным примером является заголовок газеты Cedar Rapids Gazette (штат Айова): «ТАРЕЛКИ КРУЖАТ НАД СТОЛИЦЕЙ» (SAUCERS SWARM OVER CAPITAL).

26 июля 1952 года

• В 20:15 в субботу, 26 июля 1952 года, пилот и стюардесса рейса National Airlines, следовавшего в Вашингтон, заметили странные объекты выше над своим самолётом. В течение нескольких минут объект был виден на радарах РЛС в вашингтонском аэропорту и на радаре базы ВВС в Эндрю (Andrews AFB).
• В 21:30, 26 июля 1952 года, неопознанные объекты наблюдались во всех секторах слежения всех РЛС в районе Вашингтона. Иногда объекты двигались медленно, иногда меняли направление движения, а иногда резко исчезали из поля зрения радара, двигаясь со скоростью более 11 тысяч километров в час (7000 миль в час).
• В 23:20, 26 июля 1952 года, два реактивных истребителя с базы ВВС в Ньюкасле (Newcastle AFB in Delaware) прибыли в воздушное пространство над Вашингтоном. Один из пилотов, лейтенант Уильям Паттерсон (William Patterson), увидел четыре белых светящихся объекта и решил преследовать их. Внезапно объекты окружили его истребитель. Паттерсон запросил башню управления вашингтонского аэропорта о действиях в подобной ситуации. Ответ башни был: «Гробовая тишина». Через несколько минут объекты исчезли.

27 июля 1952 года

• Утром, 27 июля 1952 года, события минувшей ночи опять были на первых полосах газет.
• 27 июля 1952 года президент Гарри Трумэн лично позвонил капитану ВВС США Эдварду Дж. Руппелту (Edward J. Ruppelt), руководителю проекта Синяя книга (проект ВВС США (USAF) по расследованию тайн НЛО). В ходе разговора Руппелт сообщил, что явление может быть вызвано инверсией воздушных потоков, в которых слой теплого и влажного воздуха охватывает слой прохладного и сухого воздуха около земли. Это может вызвать помехи РЛС. Историк ЦРУ Джеральд Хейнс (Gerald Haines) в своих воспоминаниях в 1997 году упоминает озабоченность Трумэна массовым наблюдением НЛО в 1952 году над столицей .

29 июля 1952 года

• 29 июля 1952 года International News Service (INS) опубликовало статью о приказе для пилотов истребителей сбивать «летающие тарелки», если они не реагируют на приказ о приземлении (Jet pilots have been placed on a 24-hour nationwide 'alert against the flying saucers' with orders to 'shoot them down' if they ignore orders to land). Офицер по связям с общественностью подполковник Монцел Монте (Moncel Monte) позже подтвердил этот приказ, заявив: «Пилотам истребителей приказано преследовать неопознанные объекты и сбивать их в случае, если не удастся уговорить их приземлиться» («The jet pilots are, and have been, under orders to investigate unidentified objects and to shoot them down if they can’t talk them down»). Далее он указал, что пилотам не удалось сблизиться с «летающими тарелками» достаточно близко, чтобы произвести выстрел. При приближении истребителей объекты резко ускорялись и исчезали из виду. Разница в скоростях объектов и истребителей оценивалась как «Более тысячи миль в час». На вопрос о нелогичности приказа сбивать объекты в штаб-квартире ВВС пошутили, заявив, что летающие объекты не представляют никакой угрозы для США и не контролируются никакой «разумной силой». Ответом на это были некоторые публичные протесты, включая телеграммы и письма в Белый дом, в которых говорилось, что эта политика является опасной, если НЛО контролируются внеземными существами, которые, очевидно, будут гораздо более технологически развиты, чем люди.

Пресс-конференция командования ВВС

Чтобы успокоить общественное мнение и ответить на вопросы СМИ, а также надеясь ослабить интерес публики к теме НЛО Пентагон решил 29 июля 1952 года провести пресс-конференцию. В ней участвовали директор разведки ВВС генерал-майор Джон Сэмфорд и директор операций ВВС США (USAF Director of Operations) Роджер Рэйми (Roger Ramey). Это была крупнейшая пресс-конференция Пентагона после Второй мировой войны. В ходе пресс-конференции Сэмфорд заявил, что наблюдаемые над Вашингтоном объекты могут быть объяснены воздушными возмущениями (такими, как болиды или метеоры). Сэмфорд также заявил, что наблюдения НЛО на экране радаров могут быть объяснены инверсией воздушных потоков. Кроме того Сэмфорд утверждал, что наблюдаемые цели не были выполнены из твердых материалов и поэтому не представляли никакой угрозы для национальной безопасности. В ответ на вопрос, регистрируют ли ВВС аналогичные случаи в других местах, Сэмфорд признал, что зарегистрированы «сотни» таких контактов, но поднятые по тревоге истребители оказываются «бесполезными». Результаты пресс-конференции Руппелт оценил положительно, как он выразился: «In getting the press off our backs».

Критика объяснений ВВС

С самого момента проведения пресс-конференции ВВС, очевидцы, исследователи НЛО и военные лётчики не перестают критиковать объяснения Сэмфорда. Капитан Руппелт отметил, что майор Форнет (Fournet) и лейтенант Холкомб (Holcomb), участвовавшие в этих событиях, не согласны с объяснением ВВС. В статье, напечатанной INS, говорилось, что Бюро погоды США (United States Weather Bureau) также не согласно с гипотезой температурной инверсии. Их представитель заявил, что «такая инверсия обычно представляется на экране радара как устойчивая линия, а не как единичный объект, наблюдаемый на радаре аэропорта». Кроме того, по словам Руппелта, когда он смог ознакомить персонал диспетчерской вышки в национальном аэропорту Вашингтона с результатами пресс-конференции, ни один человек не согласился с объяснением ВВС.

Группа Робертсона

Чрезвычайно большое число докладов о наблюдении НЛО в 1952 году вызвало тревогу как в командовании ВВС США, так и в ЦРУ. Обе организации считали, что вражеские государства могут преднамеренно наводнять американские СМИ ложными сообщениями о НЛО с целью вызвать массовую панику и тем самым сформировать благоприятные условия для нападения на США. 24 сентября 1952 года Управление Научной Разведки ЦРУ (CIA’s Office of Scientific Intelligence (OSI)) опубликовало меморандум для директора ЦРУ Вальтера Б. Смита (Walter B. Smith). В нём говорилось, что: «ситуация с летающими тарелками… имеет последствия для национальной безопасности… вызывает озабоченность общественности… создает угрозу массовой истерии и паники» (Peebles, Curtis, Watch the Skies!: A Chronicle of the Flying Saucer Myth. Berkley Books, 1994. ISBN 0-425-15117-4). Результатом этого меморандума стало создание в январе 1953 года Группы Робертсона. Физик Говард Перси Робертсон (Howard Percy Robertson) возглавил группу, которая состояла из выдающихся ученых и которая провела четыре дня в рассмотрении случаев «лучших» наблюдений НЛО, собранных проектом «Синяя книга». Группа отклонила почти все случаи наблюдения НЛО и постановила, что они не представляют ничего необычного и не несут угрозу для национальной безопасности США. Группа рекомендовала ВВС и проекту «Синяя книга» принять меры к «приданию информации о НЛО особого статуса». После этого доклада проект «Синяя книга» будет редко получать огласку.

Ссылки

• [vault.fbi.gov/UFO Архив ФБР (раздел НЛО)]
• [www.roswellproof.com/ShootDown_INS_72952.html Air Force ordering jet pilots to shoot down flying saucers in 1952]
• [www.roswellproof.com/StLouisPostDispatch_7_30_52.html St. Louis Post-Dispatch, July 30, 1952, UFO debunkery article plus Einstein UFO quote]
• Clark, Jerome, The UFO Book: Encyclopedia of the Extraterrestrial. Visible Ink, 1998. ISBN 1-57859-029-9
• Michaels, Susan, Sightings: UFOs. Simon and Schuster, 1997. ISBN 0-684-83630-0
• Peebles, Curtis, Watch the Skies!: A Chronicle of the Flying Saucer Myth. Berkley Books, 1994. ISBN 0-425-15117-4
• Randle, Kevin D., Invasion Washington: UFOs Over the Capitol. HarperTorch, 2001. ISBN 0-380-81470-6
• Ruppelt, Edward J. [www.nicap.org/rufo/contents.htm The Report on Unidentified Flying Objects]

Отрывок, характеризующий Вашингтонская карусель

И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».

Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.