Ва-та-га
| Ва-та-га | |
 Александр Леонов, лидер группы «Ва-та-га» на концерте | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Жанры |
Народная музыка |
| Годы | |
| Страна | |
| Откуда |
Петрозаводск |
| Лейбл |
Sketis |
| Состав |
Александр Леонов |
| Другие проекты |
Reel, L.S.D. Project, Леспромхоз грув, Ярга, Asketics, Детские раги |
| [va-ta-ga.ru/ a.ru] | |
«Ва-та-га» — российская фолк-группа из Петрозаводска. Основана в августе 2000 года.
Группа «Ва-та-га» играет акустическую и электроакустическую музыку. Группа исполняет поморские, заонежские, казачьи песни в собственной аранжировке. Инструменты: гитара, контрабас, флейта, йохикко, жалейка, калюка, пила, вологодский гудок, ударная установка, перкуссия. Изначально группа носила название Reel, что было связано с увлечением её участников наряду с русским, ирландским фольклором, по мере перехода на исключительно русский народный репертуар группа сменила название на «Ва-та-га», тем не менее, дебютный альбом «Странные люди» был выпущен в 2002 году под первоначальным названием группы. Помимо основной группы, музыканты «Ва-та-ги» создали ряд проектов: L.S.D. Project (Леонов-Соколов-Деревлёв), «Леспромхоз грув» (Ва-та-га + друзья), «Детские раги» (Соколов-Деревлёв). В конце 2007 года группа взяла бессрочный творческий отпуск, отменив концерты на неопределенный срок. Участники занимаются сольными проектами: вокалисты Александр Леонов и Ольга Гайдамак создали «Ярга Саунд Систем»[1], а ритм-секция — гитарист Алексей Деревлёв, ударник Аркадий Соколов и контрабасист Сергей Шеляпин — под именем Asketics («Подвижники»)[2] стали исполнять инструментальный фьюжн, а позже и собственные рок-песни.
Летом 2010 года «Ва-та-га» воссоединилась, последовали клубные выступления в Петрозаводске и Москве, а также на фестивалях «Пустые Холмы» (июнь), «Камва» (июль), «Белый шум» (август) и «Город Золотой» (октябрь). После чего группа опять ушла в отпуск, который продолжается по сей день.
Содержание
Участники группы
- Александр Леонов — вокал, духовые, струнные, пила.
- Ольга Гайдамак — вокал.
- Алексей Деревлёв — гитара.
- Аркадий Соколов — перкуссия.
- Сергей Шеляпин — контрабас.
Дискография
- 2002 — «Странные люди» (Reel)
- 2005 — «Концерт в Питере (Live in St. Petersburg)» (L.S.D. Project (Леонов-Соколов-Деревлёв))
- 2006 — «Концерт» (Ва-та-га)
- 2006 — «Перхломанс первый. Вечер памяти aвангарда» (Леспромхоз грув (Ва-та-га & Friends))
- 2006 — «Детские раги» (Детские раги (Соколов-Деревлёв))
- 2007 — «Микулины Горы» (Ва-та-га)
- 2008 — Yarga Sound System Live (Ярга)
- 2011 — «Подвижники» (Asketics)
- 2012 — «Ягра» (Ярга)
- 2013 — «2012» (Asketics)
Примачания
Напишите отзыв о статье "Ва-та-га"
Ссылки
- [va-ta-ga.ru Официальный сайт группы.]
- [www.zvuki.ru/R/P/14727/ Исконно русская психоделика] Звуки.ру
- [www.zvuki.ru/R/P/14939/ Все ватагой на праздник] Звуки.ру
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Ва-та-га
Пьер не ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он поблагодарил солдата и стал есть.– Что ж, так то? – улыбаясь, сказал солдат и взял одну из картошек. – А ты вот как. – Он достал опять складной ножик, разрезал на своей ладони картошку на равные две половины, посыпал соли из тряпки и поднес Пьеру.
– Картошки важнеющие, – повторил он. – Ты покушай вот так то.
Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.
– Нет, мне все ничего, – сказал Пьер, – но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.
– Тц, тц… – сказал маленький человек. – Греха то, греха то… – быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: – Что ж это, барин, вы так в Москве то остались?
– Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, – сказал Пьер.
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?
– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.
– Я то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.
– Ты кто же, солдат?
– Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.
– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…
– Да теперь все равно, – невольно сказал Пьер.
– Эх, милый человек ты, – возразил Платон. – От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. – Он уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу. – Так то, друг мой любезный, жил я еще дома, – начал он. – Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, и наш дом, слава тебе богу. Сам сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случилось… – И Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали ь солдаты. – Что ж соколик, – говорил он изменяющимся от улыбки голосом, – думали горе, ан радость! Брату бы идти, кабы не мой грех. А у брата меньшого сам пят ребят, – а у меня, гляди, одна солдатка осталась. Была девочка, да еще до солдатства бог прибрал. Пришел я на побывку, скажу я тебе. Гляжу – лучше прежнего живут. Животов полон двор, бабы дома, два брата на заработках. Один Михайло, меньшой, дома. Батюшка и говорит: «Мне, говорит, все детки равны: какой палец ни укуси, все больно. А кабы не Платона тогда забрили, Михайле бы идти». Позвал нас всех – веришь – поставил перед образа. Михайло, говорит, поди сюда, кланяйся ему в ноги, и ты, баба, кланяйся, и внучата кланяйтесь. Поняли? говорит. Так то, друг мой любезный. Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету. Так то. – И Платон пересел на своей соломе.
