Вдовытченко, Иван Григорьевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Вдовытченко Иван Григорьевич»)
Перейти к: навигация, поиск
Иван Григорьевич Вдовытченко
Дата рождения

24 апреля 1924(1924-04-24)

Место рождения

пос. Красная Яруга, Грайворонский уезд, Курская губерния, РСФСР, СССР

Дата смерти

13 августа 1943(1943-08-13) (19 лет)

Место смерти

район села Думовка, Краснопольский район, Сумская область, Украинская ССР, СССР

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

пехота

Годы службы

1943

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

Иван Григорьевич Вдовытченко (24 апреля 1924, пос. Красная Яруга, Курская губерния — 13 августа 1943, район села Думовка, Сумская область) — красноармеец Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1944).



Биография

Иван Вдовытченко родился 24 апреля 1924 года в посёлке Красная Яруга (ныне — районный центр в Белгородской области) в рабочей семье. Окончил семь классов школы, после чего работал электриком на местном сахарном заводе. В феврале 1943 года Вдовытченко был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. С марта того же года — на фронтах Великой Отечественной войны. Был пулемётчиком пулемётной роты 3-го стрелкового батальона 764-го стрелкового полка 232-й стрелковой дивизии 38-й армии Воронежского фронта. Отличился во время освобождения Сумской области Украинской ССР[1].

В августе 1943 года полк Вдовытченко вышел на подступы к селу Думовка Краснопольского района и был вынужден остановиться, так как продвижению мешала превращённая противником в опорный пункт высота перед селом. На рассвете 13 августа подразделения 3-го батальона подверглись нападению танковых и пехотных сил врага. Два танка были подбиты, однако третьему удалось прорваться к позициям 8-й стрелковой роты. Эту роту поддерживала огнём пулемётная рота, бойцом в которой был Вдовытченко. Обвязавшись противотанковыми гранатами, он вылез из своего окопа и бросился под танк, уничтожив его, но и погибнув при этом сам. Поступок Вдовытченко внёс замешательство в ряды противника, чем воспользовались советские подразделения, которые, перейдя в контратаку, захватили высоту и освободили село. Вдовытченко был похоронен в братской могиле в селе Самотоевка того же района[1].

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1944 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» красноармеец Иван Вдовытченко посмертно был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Также был посмертно награждён орденом Ленина. В родном посёлке Вдовытченко был установлен его бюст[1].

Напишите отзыв о статье "Вдовытченко, Иван Григорьевич"

Примечания

  1. 1 2 3  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4787 Вдовытченко, Иван Григорьевич]. Сайт «Герои Страны».

Литература

  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
  • Герои-белгородцы. — 2-е изд. — Воронеж, 1972.
  • Гриченко И. Т., Головин Н. М. Подвиг. — Харьков: Прапор.

Отрывок, характеризующий Вдовытченко, Иван Григорьевич

– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил: