Веабури, Сильвен
| Сильвен Веабури | |
| Sylviane Vayaboury | |
 Сильвен Веабури в 2011 году | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: | |
| Годы творчества: |
2006—по настоящее время |
| Направление: | |
| Жанр: | |
| Язык произведений: |
французский |
| Дебют: |
«Продлённая улица Лалуэт» (2006) |
Сильвен Веабури (фр. Sylviane Vayaboury; родилась 20 апреля 1960 года, Кайенна, Французская Гвиана) — французская писательница, самая известная писательница Гвианы из ныне здравствующих, общественная деятельница.[1][2]
Содержание
Биография
Сильвен Веабури родилась 20 апреля 1960 года в Кайенне, во Французской Гвиане. Вскоре после этого, родители — отец, самбо из Гваделупы, и мать, негритянка из Французской Гвианы, переехали из Кайенны в Фор-де-Франс. По неизвестной причине они оставили маленькую дочь родственникам и уехали. Сильвен росла в семье тёти по линии отца, которую, вместе с её мужем, называла своими крёстными. С ними она вернулась на родину в Гвиану. Только подростком Сильвен познакомилась с родителями. Отец её умер вскоре после их встречи. Мать жила с многочисленными братьями и сёстрами Сильвен на Гваделупе. Она умерла, не объяснив дочери своего поступка.
В это время, будущая писательница погрузилась в чтение и открыла для себя произведения Эме Сезера, Патрика Шамуазо и Мариза Конде. Тогда в ней впервые проявился интерес к литературной деятельности.
Получив начальное и среднее образование, Сильвен поступила в высшую нормальную школу в Гвиане, которую закончила в 1980 году, получив диплом школьного учителя. С 1980 по 2000 год преподавала в начальных школах в Иракубо, Ремир-Монжоли, Кайенне и Париже. С 1998 по 2000 год в Париже получила специальное педагогическое образование, позволяющее ей работать с детьми с отклонениями в развитии, страдающими аутизмом, психозом и другими психическими болезнями. В 2005 году вернулась в Кайенну, где до 2007 года преподавала в специальных классах в начальных школах Максимилиана Саба и Зефир. Ныне работает в документационном отделе Регионального образовательного центра в Кайенне.
В 2006 году был издан первый роман Сильвен Веабури «Продлённая улица Лалуэт». Это, во многом автобиографическое произведение, она посвятила, воспитавшим её, крёстному и крёстной. Второй роман писательницы «Бухта» (название района в Кайенне) был издан в 2009 году. В нём, как и в первом, повествуется о жизни креолов Французской Гвианы.
Список произведений
Напишите отзыв о статье "Веабури, Сильвен"
Примечания
Ссылки
- [www.editions-harmattan.fr/index.asp?navig=auteurs&obj=artiste&no=12649 Sylviane Vayaboury]. L'Harmattan. — Биография Сильвен Веабури на сайте издательства L'Harmattan. (англ.)
- [www.ebay.fr/itm/crique-Sylviane-Vayaboury-LHarmattan-Litterature-francaise-/350841007185 La crique Sylviane Vayaboury]. Еbay.fr. — «Бухта» Сильвен Веабури. (фр.)
- [www.africultures.com/php/?nav=personne&no=12501 Sylviane Vayaboury]. Аfricultures.com. — Сильвен Веабури на сайте Аfricultures. (фр.)
Отрывок, характеризующий Веабури, Сильвен
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
