Вебер, Эдуард (инженер)

Эдуард Вебер
итал. Eduardo Weber
Портрет Эдуарда Вебера из архива Magneti-Marelli
Род деятельности:	инженер, изобретатель и предприниматель
Место рождения:	Турин, Италия
Подданство:	Королевство Италия Королевство Италия
Место смерти:	Болонья, Италия

Эдуард Вебер (29 ноября 1889 года — 17 мая 1945 года) — итальянский изобретатель, инженер и бизнесмен. Создатель производственной компании Weber.

Биография

Сотрудник Fiat

Эдуард Вебер родился в швейцарской семье, вырос в Турине, Италия, Пьемонт, окончил факультет машиностроения Туринского университета. После этого он недолгое время отработал на заводе Fiat и в 1913 году стал сервисным инженером дилерского центра Fiat в городе Болонья. С этим предприятием и с этим городом была связана вся его дальнейшая жизнь. В начале своей карьеры он увлекался автоспортом, стал наставником итальянского гонщика Амеди Гордини. Сам Вебер 13 июня 1920 года участвовал в этапе гран-при Муджелло, где занял третье место, выступая на Fiat 501.

После Первой мировой цены на топливо существенно выросли. В 1920-е годы Вебер создаёт собственное дело, работает над проблемой перевода грузовых машин на более дешёвый керосин. Одновременно он решает вопрос работы моторов без провалов за счёт модификации системы питания. Он первым создаёт двухкамерный карбюратор, в котором меньшая камера используется для поддержания холостого хода двигателя, а большая — для работы мотора под нагрузкой. Этот карбюратор был создан для Fiat 501, побочным эффектом его применения стала экономия топлива.

Со временем карбюраторы Weber стали использоваться во всём парке машин, выпускаемых в Италии. Для турбированных моторов применялось инженерное решение в виде стопорного клапана, когда избыток давления нагнетателя сбрасывался в атмосферу.

Партнёр Fiat

См. также: карбюраторы Weber

Эта конструкция была включена в специальный тюнинговый набор Fiat, в который кроме карбюратора входили впускной коллектор и другие запчасти. К тому же было выявлено побочное явление в виде экономии топлива, которое было по достоинству оценено владельцами итальянских такси (в большинстве тот же Fiat 501). В 1923 году Fiat и Эдуард Вебер создали Fabbrica Italiana Carburatori Weber company, которая выпускала карбюраторы под маркой Weber.

В 1930-е годы карбюраторы Weber проникли в автогонки. Эдуард Вебер стал зачинателем двухдиффузорной карбюраторной системы питания, он первым экспериментировал, применяя два диффузора одинаковых диаметров. Эта конструкция подавала топливную смесь в каждый цилиндр двигателя отдельно. На этапы Гран-При 1931 года вышла Мазерати (1100сс), которая была укомплектована сдвоенными горизонтальными карбюраторами Weber 50 DCO.

Ещё одним направлением научно-исследовательской и спортивной деятельности стало сотрудничество со спортивным направлением Alfa Romeo. Это взаимодействие продолжалось с 1930-х до начала 1960-х годов. На успешную модель Tipo D 2900 после двух нагнетателей ставились два однокамерных карбюратора Weber с восходящим потоком. Другим совместным проектом стал трехдиффузорный карбюратор Weber 50 DR3C, созданный для Alfa Type 158 «Alfetta». Применение трёх диффузоров позволило мотору показывать хорошие характеристики во всём рабочем диапазоне нагнетателя за счёт подачи равномерной воздушной смеси.

Вторая мировая война пришла в Италию в 1939 году, спортивные соревнования были прекращены. Вебер был членом национальной фашистской партии и ушёл из жизни 17 мая 1945 года. Он похоронен на кладбище «Чертоза» на окраине Болоньи. После его смерти Fiat поставил цель добиться контроля над компанией и достиг этой цели, получив управление компанией в 1952 году.

Отрывок, характеризующий Вебер, Эдуард (инженер)

– Что ты ходишь, как бесприютная? – сказала ей мать. – Что тебе надо?
– Его мне надо… сейчас, сию минуту мне его надо, – сказала Наташа, блестя глазами и не улыбаясь. – Графиня подняла голову и пристально посмотрела на дочь.
– Не смотрите на меня. Мама, не смотрите, я сейчас заплачу.
– Садись, посиди со мной, – сказала графиня.
– Мама, мне его надо. За что я так пропадаю, мама?… – Голос ее оборвался, слезы брызнули из глаз, и она, чтобы скрыть их, быстро повернулась и вышла из комнаты. Она вышла в диванную, постояла, подумала и пошла в девичью. Там старая горничная ворчала на молодую девушку, запыхавшуюся, с холода прибежавшую с дворни.
– Будет играть то, – говорила старуха. – На всё время есть.
– Пусти ее, Кондратьевна, – сказала Наташа. – Иди, Мавруша, иди.
И отпустив Маврушу, Наташа через залу пошла в переднюю. Старик и два молодые лакея играли в карты. Они прервали игру и встали при входе барышни. «Что бы мне с ними сделать?» подумала Наташа. – Да, Никита, сходи пожалуста… куда бы мне его послать? – Да, сходи на дворню и принеси пожалуста петуха; да, а ты, Миша, принеси овса.
– Немного овса прикажете? – весело и охотно сказал Миша.
– Иди, иди скорее, – подтвердил старик.
– Федор, а ты мелу мне достань.
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.
Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?