Вевер, Ольга

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ольга Вевер
Olga Wever
Имя при рождении:

Ольга Вевер

Дата рождения:

сер. 1890-х гг.

Место рождения:

Латвия, Российская империя

Дата смерти:

1 ноября 1917(1917-11-01)

Место смерти:

Москва, Российская республика

Гражданство:

Российская империя Российская империя

Партия:

беспартийная

Основные идеи:

социализм

Род деятельности:

рабочая-швея, артистка самодеятельного театра, санитарка отряда Красной гвардии.

Ольга Вевер (латыш. Olga Wever; сер. 1890-х гг. — 1 ноября 1917 год) — рабочая-швея, участница Октябрьского вооружённого восстания в Москве 1917 года.



Биография

Латышка.

Приехала в Москву в годы Первой мировой войны.

Работала швеей на фабрике.

Участвовала в спектаклях латвийской рабочей труппы. Актриса Латвийского рабочего театра. В это время ей было около 20 лет.

В октябре 1917 года вступила в Красную гвардию. Санитарка латышского отряда Красной гвардии.

Участвовала в боях за Алексеевское военное училище в Лефортово, Центральную телефонную станцию (Милютинский переулок, ныне дом № 5).

Погибла на Никольской улице при наступлении на Кремль.

Похоронена у Кремлёвской стены.

Напишите отзыв о статье "Вевер, Ольга"

Литература

Отрывок, характеризующий Вевер, Ольга

Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.