Вейк-ан-Зе
Город
Показать/скрыть карты
|
Вейк-ан-Зе (или Вейк-ан-Зее, нидерл. Wijk aan Zee) — город в Нидерландах. Расположен в муниципалитете Бевервейк провинции Северная Голландия[1], в 20 километрах к северу от Амстердама, на берегу Северного моря. Население около 2400 человек.
Вейк-ан-Зе известен, главным образом, благодаря одному из крупнейших и старейших мировых шахматных турниров, который проходит здесь ежегодно, начиная с 1968 года.
С 1999 г. Вейк-ан-Зе и датский город Томмеруп инициировали движение малых городов Европы (дословно «Культурная деревня», англ. Cultural Village — однако речь не идёт, разумеется, о деревнях в привычном смысле этого слова), направленное на то, чтобы поднять престиж совсем небольших населённых пунктов, показать их преимущества для обычного человека, который в малом городе не затеряется, не окажется пешкой в политической игре муниципальных властей. К настоящему времени это движение объединяет 12 городов, представляющих, помимо Нидерландов и Дании, Австрию, Великобританию, Венгрию, Германию, Грецию, Испанию, Италию, Францию, Чехию и Эстонию.
|
Это заготовка статьи по географии Нидерландов. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Напишите отзыв о статье "Вейк-ан-Зе"
Ссылки
- [www.wijkaanzee.info/ Wijkaanzee.info]
- [www.wijkaanzee.org/ Wijkaanzee.org]
- [www.middenkennemerland.nl Website over Midden-Kennemerland]
Примечания
- ↑ Bert Koene, Jan Morren en Fred Schweitzer (2003). Midden-Kennemerland in de Vroege en Hoge Middeleeuwen. Het land, de bewoners en hun heren tussen 700 en 1300.
Отрывок, характеризующий Вейк-ан-Зе
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
