Векилхарджи, Наум

Наум Векилхарджи
алб. Naum Veqilharxhi
Дата рождения:	6 декабря 1797(1797-12-06)
Место рождения:	Албания
Дата смерти:	1846(1846)
Место смерти:	Стамбул
Гражданство:	Османская империя
Род деятельности:	писатель, адвокат
Язык произведений:	албанский, греческий

Наум Векилхарджи (настоящие имя и фамилия — Наум Панайот Бредхи) (алб. Naum Veqilharxhi; 6 декабря 1797—1846, Стамбул) — албанский писатель, переводчик, адвокат, автор одного из вариантов албанского алфавита (1844). Один из самых выдающихся деятелей раннего албанского национального возрождения.

Биография

Родился в селе рядом г. Корча в южной Албании в православной семье, албанизированных арумын. В 1800 году его семья оставила Албанию, переехала на территорию нынешней Румынии и поселилась в Брэила.

Изучая право, Векилхарджи познакомился с албанцами-интеллектуалами, представителями национального движения, стал участвовать в деятельности Филики Этерия, тайного общества греков. В 1821 году, будучи студентом, вероятно, принимал участие в валашском восстании под руководством Тудора Владимиреску.

В конце 1820-х годов его семья входила в число самых богатых в Брэила. После 1838 года большинство его родственников декларировала себя греками по национальности. Наум же всегда считал себя албанцем.

После получения юридического образования, занялся адвокатской практикой, стал богат и использовал полученные средства для развития албанского языка и культуры, продвижения идеи албанского национального пробуждения. В 1825 году начал работу по созданию своего оригинального алфавита албанского языка.

В 1844 году в Бухаресте опубликовал свой труд «Evëtori Shqip Fort i Shkurtër», над которым работал около 20 лет — алфавит албанского языка, состоящий из 33 латинских букв. При его создании он старался избегать использование латинского, греческого или арабского алфавитов и символов по причине религиозных взаимоотношений (до него при написании использовался греческий или арабский алфавит). Этот труд, а также последующие его работы, в том числе, первый учебник на албанском языке (1846), также были посвящены албанскому языку и пробуждению национального самосознания.

В 1845 Векилхарджи направил открытое полемическое письмо, написанное на греческом языке, своему племяннику, который назвал его патриотические идеи химерными: "буква, - писал Векилхарджи, - одна из первых письменных основ идеи движения албанского национального пробуждения".

Наума Векилхарджи считают одним из самых выдающихся деятелей раннего албанского национального возрождения.

Избранные труды

• 1844: Ëvetarin (алфавит)
• 1845: Fare i ri evëtar shqip për djelm nismëtar (букварь)
• 1846: Qarkore (Энциклика) (на греческом языке).

Источники

• [books.google.com.ua/books?id=IJ2s9sQ9bGkC&pg=PA283&lpg=PA283&dq=Naum+Veqilharxhi&source=bl&ots=YKDUSbhSDD&sig=36dnKjp17hItvLj2DoUv07nk-Po&hl=ru&sa=X&ei=REP3U9a1MOvA7AaYkYDACw&ved=0CEwQ6AEwCg#v=onepage&q=Naum%20Veqilharxhi&f=false Edwin E. Jacques. The Albanians: An Ethnic History from Prehistoric Times to the Present] (англ.)

Отрывок, характеризующий Векилхарджи, Наум

«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.


Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.