Велижанцев, Александр Фёдорович

Александр Фёдорович Велижанцев
Дата рождения	26 июня 1921(1921-06-26)
Место рождения	д. Мельникова, Барневская волость, Шадринский уезд, Екатеринбургская губерния, РСФСР (ныне Шадринский район, Курганская область)
Дата смерти	22 сентября 2010(2010-09-22) (89 лет)
Место смерти	с. Дамса, Шортандинский район, Акмолинская область, Казахстан
Принадлежность	СССР СССР → Казахстан Казахстан
Звание	Подполковник
Часть	1-й гвардейский самоходный артиллерийский полк 6-го гвардейского механизированного корпуса
Награды и премии
В отставке	строитель, мастер передвижной механизированной колонны

Велижанцев, Александр Фёдорович (26 июня 1921, д. Мельникова, ныне Курганская область, Россия — 22 сентября 2010, с. Дамса, Акмолинская область, Казахстан) — участник Великой Отечественной войны водитель САУ, кавалер ордена Данк 2 степени, полный кавалер ордена Славы. После войны — строитель, помощник бригадира тракторно-полеводческой бригады, мастер передвижной механизированной колонны.

Биография

Александр Фёдорович Велижанцев родился 26 июня 1921 года в деревне Мельникова Черемисского сельсовета Барневской волости Шадринского уезда Екатеринбургской губернии (ныне Шадринского района Курганской области) в семье рабочего.

В 1938 году окончил 8 классов Черемисской неполной средней школы и поступил на курсы бухгалтеров в городе Шадринске. С 1939 года работал счетоводом в колхозе им. Калинина Шадринского района. Член ВЛКСМ с 1940 года.

В сентябре 1943 года призван в Рабоче-крестьянскую Красную Армию Шадринским РВК. Был зачислен в 39-й учебный танковый полк курсантом на должность механика водителя. С 26 февраля 1944 года на фронте. Первый бой запоминается на всю жизнь. Запомнился он и Александру, механику-водителю самоходной артиллерийской установки. Воин уверенно вел грозную машину, вовремя менял огневые позиции, уклоняясь от вражеских снарядов, обеспечивая выгодные условия для обстрела. У станции Войтовицы экипаж СУ-85 уничтожил минометную батарею врага, под деревней Молчановкой — грузовик с пехотинцами. В конце марта на юго-западной окраине местечка Зинковцы его машина была подбита, но ни механик-водитель, ни его боевые друзья не покинули её до окончания боя. Задыхаясь от нестерпимой жары и дыма, артиллеристы-самоходчики уничтожили танк и до 80 гитлеровцев.

С каждым боем мужал солдат, росло его тактическое мастерство. Командир самоходки лейтенант Савченко, наводчик Воронин, заряжающий Величко уважали Александра за отличное вождение машины, за оправданный риск, а еще больше за верность солдатской дружбе, за готовность в любую минуту прийти на помощь товарищу. Эти качества проявились в полную силу в боях на Львовщине.

31 января гвардейский самоходный артполк вышел к Одеру. Экипаж Велижанцева первым ворвался в деревню Гросс, на улицах разгорелся ожесточенный бой. Самоходка подбила танк, уничтожила бронетранспортер, 2 автомашины. В течение трех часов самоходчики удерживали деревню, до тех пор, пока не подошли пехотинцы. Когда в машину попал снаряд и самоходка загорелась, Александр, эвакуировав товарищей, продолжал вести бой.

Во многих героических битвах отличился механик-водитель СУ-85 4-й батареи 1-го гвардейского самоходного артиллерийского полка 6-го гвардейского механизированного корпуса сержант Александр Велижанцев. Он стал полным кавалером ордена Славы.

С 1945 года член ВКП(б), в 1952 году партия переименована в КПСС.

Участник Парада Победы на Красной площади 24 июня 1945 года. Участник советско-японской войны.

После демобилизации в 1957 году гвардии старший сержант Велижанцев жил в родных краях, стал строителем. В апреле 1961 переехал в поселок Шортанды Целиноградской области. Работал помощником бригадира тракторно-полеводческой бригады, мастером передвижной механизированной колонны.

Жил в Опытном хозяйстве ВНИИЗХ. Строил Всесоюзный научно-исследовательский институт зернового хозяйства им. А. Бараева, жилые дома для ученых, среднюю и музыкальную школы и другие здания. С его участием построено село Дамса.

В 1981 году Александр Федорович вышел на заслуженный отдых, он продолжил трудиться в животноводческом комплексе.

Принимал активное участие в военно-патриотическом воспитании молодежи. Участник Парада Победы 1995 года.

Подполковник Александр Фёдорович Велижанцев умер 22 сентября 2010 года в с. Дамса Шортандинского района‎ Акмолинской области Казахстана.

Награды

• Орден Данк, 1995 год
• Орден Отечественной войны I степени, 6 апреля 1985 года
• Орден Славы I степени № 1049, 27 июня 1945 года
• Орден Славы II степени № 3502, 22 августа 1944 года
• Орден Славы III степени № 41505, 10 апреля 1944 года
• Медаль «За отвагу», 18 марта 1944 года
• Нагрудный знак «Почётный ветеран армии»

Память

Его именем названа улица в селе Дамса Шортандинского района, на которой он жил.

Литература

Белан П. и др. Доблесть солдатская. /Алма-Ата, Издательство «Казахстан», 1974/

Ссылки

 Сергей Каргапольцев. [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=14677 Велижанцев Александр Фёдорович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Велижанцев, Александр Фёдорович

– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.