Великая Болгария

Великая Болгария
632 — ок. 671
Герб
Великая Болгария
Столица	Фанагория
Язык(и)	древнеболгарский, Среднегреческий
Население	булгары
← Западно-тюркский каганат Хазарский каганат →

К:Появились в 632 годуК:Исчезли в 671 году: Запрос «Великая Булгария» направляется сюда. О политической концепции см. статью Великая Болгария (политика).

Вели́кая Болга́рия (греч. Παλαιά Μεγάλη Βουλγαρία) — кратковременное объединение булгарских племён (632—ок. 671), возникшее в степях Восточной Европы после распада Западно-тюркского каганата. Основная территория располагалась в причерноморских и азовских степях. Территория Булгарского союза не имела чётких границ и простиралась от Нижнего Дона до предгорий Кубани и от Тамани до междуречья Кумы и Восточного Маныча. Основу объединения составило булгарское племя кутригуры, которому удалось освободиться от власти аваров, чьё могущество было подорвано неудачной попыткой захвата Константинополя (626).

Термин «Древняя Великая Болгария» взят из византийских источников, где им обозначается область проживания основных группировок булгар до их расселения во 2-й пол. VII века.

История

Создание государства

Хану Кубрату (Курбату) (632—665) удалось объединить свою орду с другими булгарскими племенами кутригуров, утигуров, оногуров и других племён (находившихся ранее в зависимости от тюркютов).
Возможно, объединение булгарских племен начал хан Орган, дядя Кубрата. Ни­ки­фор (IX в.), опи­сы­вая со­бы­тия под 635 г., от­ме­чал: «В те же са­мые вре­ме­на вос­стал вновь Кув­рат, род­ст­вен­ник Ор­га­ны, го­су­дарь гун­но-гун­ду­ров, про­тив авар­ско­го ка­га­на и весь на­род, ко­то­рый нахо­дился во­круг не­го, под­вер­гая ос­корб­ле­ни­ям, про­гнал из род­ной зем­ли. (Кув­рат) при­слал по­слов к Ирак­лию и за­клю­чил с ним мир, ко­то­рый они со­хра­ня­ли до кон­ца сво­ей жиз­ни. И Ирак­лий по­слал ему по­дар­ки и удо­стоил са­на пат­ри­кия». Ос­во­бо­див­шись из под вла­сти За­пад­но-Тюрк­ского ка­га­на­та, Куб­рат рас­ши­рил и ук­ре­пил свою дер­жа­ву, ко­то­рую гре­ки на­зы­ва­ли Ве­ли­кой Бул­га­ри­ей.

«В VII в. в поле зрения истории появляется племя гуннугундур, которое Никифор, Феофан, а за ним и Константин Багрянородный называют так же болгарами. По всей вероятности это то же самое племя, которое раньше было известно под именем оногур и находилось к востоку от Азовского моря, между Доном и Кубанью, там, где по данным «Космографии» равеннского анонима пометалась страна Оногория и где в дальнейшем были известны временно заслонившие его утигуры.

О Древней или Великой Болгарии Кубрата имеются сведения в сочинениях Феофана и Никифора, без сомнения заимствовавших их из одного и того же более раннего источника. В Хронике Феофана эти сведения отличаются большей полнотой и начинаются с географического описания, в котором царит совершенно невероятная путаница. Здесь говорится: «По ту сторону, на северных берегах Евксинского Понта, за озером, называемым Меотийским, со стороны океана через землю Сарматскую течет величайшая река Атель (Волга); к сей реке приближается река Танаис (Дон), идущая от ворот Иверийских в Кавказских горах (Дарьял); от сближения Танаиса и Ателя, которые выше Меотий-ского озера расходятся в разные стороны, выходит река Куфис (Кубань), и впадает в Понтийское море близ Мертвых врат, против мыса Бараньего лба. Из означенного озера море, подобно реке, соединяется с Евксинским Понтом при Боспоре Киммерийском, где ловят мурзулию и другую рыбу. На восточных берегах Меотийского озера за Фанагорией, кроме евреев, живут многие народы. За тем озером, выше Ку-фиса, в котором ловят болгарскую рыбу коист, находится древняя Великая Болгария и живут соплеменные болгарам котраги».

Несмотря на путаницу, это описание позволяет составить определенное представление о Великой Болгарии и её местоположении. Нетрудно понять, что она находилась на восточной стороне Азовского моря, выше Куфиса-Кубани. Правда, Кубань здесь спутана с Доном, который, согласно Феофану, берет своё начало на Кавказе, тогда как в действительности на Кавказе находятся истоки Кубани. Путаница с Кубанью этим не ограничивается. По словам Феофана, Куфис впадает в Черное море близ Мертвых врат. Это известные Некропилы, нынешний Каркинитский залив, омывающий Крымский полуостров с северо-западной стороны. Значит Куфис Феофана следует отожествлять не с Кубанью, а с рекой, впадающей в Черное море западнее Крыма, т. е. с Днепром или, что вероятнее, с Бугом, который в древности так же, как и Кубань, назывался Гипанис и поэтому иногда смешивался с Кубанью. Если Куфис Феофана не Кубань, а Буг, то Великую Болгарию следует помещать не к востоку от Азовского моря, близ Кубани, а к западу от него. «Под Великой Болгарией, — заключает Ф. Вестберг, — следует разуметь земли от Азовского моря до Днепра приблизительно», а равным образом, добавим, от Дона до Кубани. Она охватывала не только приазовских болгар, но и северочерноморских кутригур»

— Артамонов М. И. История хазар. Л., 1962. — С.164—165.

.

Правление Кубрата

Кубрат (Курт или Хуврат) родился ок. 605. В 632 Кубрат взошёл на престол. От императора Византии Ираклия Кубрат получил сан патриция.

Великая Болгария при хане Кубрате была независима как от авар, так и от хазар. Но если с запада опасность миновала полностью в виду ослабления Аварского каганата, то с востока постоянно нависала угроза. Пока Кубрат был жив, он имел достаточно сил, чтобы держать в единстве булгарские племена и противостоять опасности. Примерно в 665 Кубрат умер. Его могила, возможно, находится около села Малая Перещепина Полтавской области Украины, где было найдено богатое захоронение кочевого вождя, содержащее большое количество золотых и серебряных предметов и печать с монограммой, в которой возможно прочтение имени Кубрата.

Распад государства

По преданию после смерти Кубрата территорию Великой Болгарии поделили пятеро его сыновей: Батбаян, Котраг, Аспарух, Кубер, Альцек. Каждый из сыновей Кубрата возглавил свою собственную орду, и ни у кого из них в отдельности не достало сил, чтобы соперничать с хазарами. В ходе столкновения с хазарами, последовавшего в 660-е гг., Великая Болгария прекратила своё существование.

Чёрные болгары

Старший сын Батбаян (Безмер) со своей ордой остался на месте. Эти группы стали хазарскими данниками и впоследствии были известны под именем «чёрных болгар». Они упоминаются в договоре князя Игоря с Византией. Игорь обязуется защищать византийские владения в Крыму от нападений чёрных болгар.

Волжская Булгария

Второй сын Кубрата — Котраг перешёл Дон и поселился напротив Батбаяна (Безмера). Возможно, именно эта группа булгарских племён двинулась на север и, обосновалась впоследствии на средней Волге и Каме, где возникла Волжская Булгария. Волжские булгары, являются предками населения Поволжья в лице казанских татар и чувашей .

Дунайская Болгария

Третий сын Кубрата — Аспарух со своей ордой ушёл на Дунай и ок. 650, остановившись в районе нижнего Дуная, создал Болгарское царство. Местные славянские племена, не имевшие опыта создания государств, попали под владычество булгар. С течением времени булгары слились со славянами, и из смешения Аспаруховых булгар и вошедших в его состав различных славянских и остатков фракийских племен сложилась болгарская нация.

Булгары в Воеводине и Македонии

Четвёртый сын Кубрата — Кубер (Кувер), со своей ордой Кубер двинулся в Паннонию и примкнул к аварам. В городе Сирмий он сделал попытку стать аварским каганом. После неудачного восстания он привел свой народ в Македонию. Там он осел в районе Керемисия и предпринял неудачную попытку захвата города Салоники. После этого он исчезает со страниц истории, и его люди объединились со славянскими племенами Македонии.

Булгары в Южной Италии

Пятый сын Кубрата — Альцек ушёл со своей ордой в Италию. Около 662 г. он устроился во владениях лангобардов и попросил землю у короля Гримоальда I Беневентского в Беневенто в обмен на военную службу. Король Гримуальд отправил булгар к своему сыну Ромуальду в Беневенто, где они и осели в Сепини, Бовиане и Инзернии. Ромуальд принял булгар хорошо и дал им земли. Он также распорядился, чтобы титул Альцека был изменен с герцога, как называет его историк Павел Диакон, на гастальдия (имеется в виду возможно титул князя), в соответствии с латинским названием.

Павел Диакон завершает рассказ о булгарах Альцека так: И они живут в этих местах, про которые мы говорили, до теперешнего времени, и хотя они говорят и на латинском языке тоже, но все-таки ещё до конца не отказались от использования своего языка.

Раскопки в некрополе Виценне-Кампокьяро около Боино которые датируются VII веком, среди 130 захоронений, было 13 лиц похороненных вместе с конями (их частями).

Литература

• [www.protobulgarians.com/]
• [www.tertullian.org/fathers/nikiu2_chronicle.htm John of Nikiu Chronicles] 47
• [www.kroraina.com/p_bulgar/p_bulg5.htm Old Great Bulgaria - facts and sources-hebrew, greek and latin]
• Мингазов Ш. Р. Кубрат — правитель Великой Болгарии и Кетрадес — персонаж Иоанна Никиусского. — Казань: Институт истории АН РТ, 2012.
• Мингазов Ш. Р. НАСЛЕДНИКИ ВЕЛИКОЙ БОЛГАРИИ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ // Филология и культура. Philology and Culture. — 2012. — № 1 (27). — С. 201—207. philology-and-culture.kpfu.ru/?q=system/files/39_0.pdf
• Абрар Каримуллин «Булгары — этнос и этноним», Казань
• Артамонов М. И. «История хазар». Л.,1962.
• Khamidullin B.L. Pax Chazarica: main written sources and scientific literature. Kazan: Fen, 2013. ISBN 978-5-9690-0223-4
• Давлетшин Г. М. Волжская Булгария: духовная культура.(домонгольский период X-нач. ХIII века, Казань, 1990
• Евгени Константинов, «Дрезговини», роман, София, «Народна младеж», 1960.
• Мирфатых Закиев, Я.Кузьмин-Юманади «Волжские булгары и их потомки», Казань, 1993
• Попов А., «Обзор хронографов русской редакции», 1866.
• Риза Бариев «Философские аспекты этногенеза волжских булгар»
• Риза Бариев «Волжские булгары: история и культура», СПб, 2005
• Ризаэддин Фахретдинев «Болгар вэ Казан тереклэре», Казан, 1993
• Сиротенко В. Т. Введение в историю международных отношений в Европе во второй половине IV — начале VI вв. Часть I. Источники. Пермь, 1973.
• Сиротенко В. Т. История международных отношений в Европе во второй половине IV — начале VI в. Пермь, 1975
• [gumilevica.kulichki.net/VGV/vgv1.htm Г. В. Вернадский. «Древняя Русь».]
• Бичурин Н. Я., «Собрание сведений».
• «Летопись византийца Феофана от Диоклетиана до царей Михаила и его сына Феофилакта», 1884—1887.
• Мизиев И. М., «История Карачаево-балкарского народа».
• «Краткая история Болгарии (С древнейших времен до наших дней)», издательство «Наука», Москва, 1987.
• Кури Вантер, «История чувашского народа», Чебоксары, библиотека ж-ла «Знамя», 1990.
• Сокровища хана Кубрата. Государственный Эрмитаж, АО «Славия», 1997 год.
• К. Иречек, «История болгар», Варшава, 1877.
• Юхма Мишши, «Древние чуваши», Чебоксары, 1996.
• Каховский В. Ф., «Происхождение чувашского народа», 2003.
• Халиков А. Х., «Кем без, болгарлармы, татартармы? Кто мы — булгары или татары?».
• Д. Немет, венгерский исследователь, ""
• Иоахим Вернер, «Захоронение в Малом Перещеннине и Кубрат, хан болгарский», «Софийские новости» газета, 1985, 9 января.

Исторические кинофильмы

• «Хан Аспарух» — кинофильм режиссёра Людмила Стайкова по роману Веры Mутафчиевой «Предсказаное Паганэ», студия «Бояна», София, Болгария, 1981 г.

Отрывок, характеризующий Великая Болгария

– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.