Великий Гэтсби (фильм, 1974)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Великий Гэтсби
The Great Gatsby
Жанр

мелодрама

Режиссёр

Джек Клэйтон

Продюсер

Дэвид Меррик

Автор
сценария

Френсис Форд Коппола

В главных
ролях

Роберт Редфорд
Карен Блэк
Миа Фэрроу
Сэм Уотерстон

Оператор

Дуглас Слокомб

Композитор

Нельсон Риддл

Кинокомпания

Paramount Pictures

Длительность

144 мин.

Бюджет

6,5 млн $

Страна

США США

Год

1974

IMDb

ID 0071577

К:Фильмы 1974 года

«Великий Гэтсби» (англ. The Great Gatsby) — кинофильм. Третья по счету экранизация одноимённого романа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда. 2 премии «Оскар».





Сюжет

Основан на одноимённом романе: в «ревущие двадцатые» в Нью-Йорке появляется никому ранее неизвестный богач по имени Джей Гэтсби, задающий роскошные вечеринки, на которых собираются богатые прожигатели жизни. Ник Каррауэй, живущий по соседству с Гэтсби, получает приглашение на одну из таких вечеринок, и вскоре они становятся приятелями. Гэтсби обращается к Нику со странной просьбой: пригласить на чаепитие Дейзи Бьюкенен, кузину Ника. Выясняется, что восемь лет назад никому не известный лейтенант Джей Гетц был влюблён в красотку Дейзи, девушку из состоятельной семьи. Однако она вышла замуж за Тома Бьюкенена, человека из своего круга. Теперь, фантастически разбогатев, Гетц — Гэтсби хочет вернуть прошлое и вновь завоевать Дейзи.

В ролях

Награды и номинации

Награды

Номинации

  • 1975 Золотой глобус
    • Лучший актёр второго плана (Брюс Дерн)
    • Лучший актёр второго плана (Сэм Уотерстон)
    • Лучший актёрский дебют в мужской роли (Сэм Уотерстон)

Напишите отзыв о статье "Великий Гэтсби (фильм, 1974)"

Ссылки


Отрывок, характеризующий Великий Гэтсби (фильм, 1974)

– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]