Великодушие

Великодушие — черта характера, а также моральный принцип.

Выражается в бескорыстной уступчивости, снисходительности, отсутствии злопамятства, в способности жертвовать своими интересами ради других людей.

«Великодушие» — положительное моральное качество; такая форма проявления человечности в повседневных взаимоотношениях людей, при которой гуманность превосходит меру общепринятых норм или проявляется по отношению к тому, кто её не вполне заслуживает. Моральным сознанием общества оцениваются как В. такие, например, случаи проявления гуманности: самопожертвование ради интересов других; отказ от требования наказать совершившего проступок или причинившего ущерб; гуманное отношение к побежденному. В христианской морали В. понимается как всепрощение. Людям вменяется «не помнить зла», им причиненного, прощать «ближним» все их прегрешения, «любить врагов своих» (Терпимость). Оборотной стороной этой заповеди является отсутствие требовательности к людям, попустительство злодеяниям. Коммунистическая нравственность вкладывает в понятие В. иной смысл, оценивая им лишь такую гуманность, которая направлена на защиту подлинных интересов человека и общества. В этом смысле В. предполагает высокую требовательность к людям, подчинено, в конечном счете, задаче построения самого гуманного и справедливого общества коммунизма. Примером может служить отношение советского закона к преступнику: его наказание является не просто актом воздаяния, возмездия, а преследует цель создать условия для его исправления, помочь ему осознать свою вину перед обществом и людьми и в дальнейшем стать полезным и полноправным членом социалистического общества.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Великодушие

– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.