Великое герцогство Тосканское
| Великое герцогство Тосканское | |||||||||
| итал. Granducato di Toscana лат. Magnus Ducatus Tusciae | |||||||||
| |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| |||||||||
 Тоскана в XIX веке | |||||||||
| Столица | Флоренция | ||||||||
| Денежная единица | Тосканская лира (до 1826) Тосканский флорин (1826—1859) | ||||||||
| Форма правления | монархия | ||||||||
| Династия | Медичи, Габсбурги | ||||||||
| Великий герцог | |||||||||
| - 1569—1574 | Козимо I | ||||||||
| - 1824—1859 | Леопольд II | ||||||||
| Государства Тосканы |
|---|
| Ареццо – Вольтерра – Гроссето – Лукка – герц. Лукка – Масса и Каррара – Пиза – Пистойя – Прато – Пьомбино – Сиена – Тосканская марка – вел. герц. Тоскана – Флоренция (респ.) – Флоренция (герц.) – Фьовичино – Этрурия |
Вели́кое ге́рцогство Тоска́нское (итал. Granducato di Toscana, лат. Magnus Ducatus Tusciae) — государство, существовавшее в центральной Италии с 1569 по 1859 год.
Великое герцогство занимало большую часть современного итальянского региона Тоскана за исключением северных земель Масса-Каррары и республики (а позже герцогства) Лукка. Столицей великого герцогства была Флоренция.
История
Великое герцогство возникло в результате экспансии Флорентийского герцогства (заменившего в 1532 году одноимённую республику) во главе с династией Медичи. Так, в 1557 году под власть флорентийских герцогов перешёл сосед и давний соперник Флоренции — Сиенская республика. Первым великим герцогом был провозглашён Козимо I. Его потомки правили там до пресечения династии Медичи в 1737 году.
После долгих препирательств на Венской конференции 1738 года великие державы решили передать вакантный тосканский престол Францу Стефану Лотарингскому, зятю императора Карла VI. Дело в том, что наследственное герцогство Лотарингское, все права на которое принадлежали Францу Стефану, уже давно находилось под французской оккупацией. После войны за польское наследство французский король Людовик XV настоял, чтобы его тестя Станислава Лещинского, оставшегося без престола, компенсировали предоставлением титула герцога Лотарингского (при условии, что после его смерти герцогство официально войдёт в состав Франции). В свою очередь, Франц Стефан в обмен на уступку дедовской Лотарингии получал престол Тосканы.
Сопоставляя Лотарингию с Тосканой, великие державы нашли их равнозначными с точки зрения территории, населения и хозяйственного развития. Таким образом в великом герцогстве Тосканском воцарились Габсбурги Лотарингские — при условии, что Тоскана никогда не войдёт в состав Габсбургской монархии и будет управляться отдельно от остальных владений Габсбургов.
Во время наполеоновских войн тосканская государственность была упразднена. В 1801 году по Аранхуэсскому договору на территории Тосканы было создано королевство Этрурия, которое через 7 лет стало французской провинцией. В 1809 году сестра Наполеона Элиза была назначена штатгальтершей в Этрурии с титулом великой герцогини Тосканской. В 1814 году Тоскана была возвращена великому герцогу Фердинанду III Габсбургу.
Фердинанд III примкнул к политической системе Австрии и в 1815 заключил с ней договор, по которому в случае войны тосканские войска должны были находиться в распоряжении австрийского главнокомандующего. Фердинанду ΙΙI в 1824 году наследовал его сын Леопольд II. Когда в 1840-х годах в Италии усилилось национальное движение и стремление к реформам, правительство Леопольда II первоначально старалось идти в уровень с назревшими общественными потребностями. Оно отклонило предложение Австрии о военном вмешательстве и в 1847 году обещало либеральные реформы.
В том же году после отречения от престола в Лукке герцога Карла II к Тоскане была присоединена Лукка с своей областью. Взамен этого приобретения Тоскана, согласно договорам 1817 и 1844 годов, уступила округ Понтремоли пармскому герцогу, а округ Фивиццано — герцогу Модены. Революции 1848—1849 годов не обошли Флоренцию стороной: 15 февраля 1848 года Леопольд II, по примеру неаполитанского короля, даровал Тоскане конституцию. В это время в Ломбардии вспыхнуло восстание против австрийского владычества; тосканские войска также выступили против Австрии, и Леопольд II сложил с себя титул австрийского эрцгерцога.
В июне 1848 года были открыты сенат и палата депутатов. Правительство, во главе которого стояли сперва маркиз Ридольфи, затем маркиз Каппони, оказалось не в силах остановить все более и более разгоравшееся революционное движение, предводителем которого был Гверацци. Когда в октябре Каппони вышел в отставку, Леопольд призвал в состав правительства представителей радикализма. Среди министров были Монтанелли, Гверацци и Мадзини. В тронной речи 10 января 1849 года Леопольд II обещал возобновление национальной войны с Австрией и созыв во Флоренции учредительного собрания для решения вопроса о политическом преобразовании всей Италии.
Сам Леопольд II, однако, был противником своих новых министров, 21 февраля он покинул Флоренцию и бежал в крепость Гаэту. Во Флоренции было установлено временное правительство триумвирата: Монтанелли, Мадзини и Гверацци и созвано учредительное собрание во главе с Гверацци. В апреле 1849 года умеренная либеральная партия устроила во Флоренции контрреволюцию: Гверацци и его приверженцы были арестованы, учредительное собрание распущено. Флорентийский магистрат, захватив в свои руки власть, пригласил великого герцога вернуться и управлять страной в духе изданной им конституции. Леопольд II назначил новое министерство с Бальдассерони.
В сентябре 1850 действие конституции было приостановлено, а в мае 1852 она была совсем отменена. С папской курией был заключен конкордат, в силу которого католическое духовенство получило неограниченную свободу преследовать все проявления протестантства. Перед войной, в 1859 году Леопольд II предпринял путешествие в Рим и Неаполь и условился с папой и королём Фердинандом II стать на стороне Австрии. Между тем, во Флоренции началось национальное движение и Леопольд II удалился в Австрию и отрекся от престола в пользу своего сына Фердинанда IV.
На территории Тосканы, герцогств Моденского и Пармского образовалось про-сардинское государство, получившее название Объединённые провинции Центральной Италии. Временное правительство предложило сардинскому королю Виктору Эммануилу II диктатуру, тот отклонил это предложение, но согласился взять Тоскану на время войны под свою защиту и назначил Бонкомпаньи своим генеральным комиссаром. Последний образовал министерство, с Риказоли во главе, и созвал совет (консульту). Национальное собрание единогласно проголосовало за присоединение к Сардинскому королевству. Вслед за этим декрет 22 марта 1860 года объявил о присоединении Тосканы к Сардинскому королевству. Великое герцогство Тосканское официально прекратило своё существование.
См. также
Напишите отзыв о статье "Великое герцогство Тосканское"
Литература
- При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).
Отрывок, характеризующий Великое герцогство Тосканское
– Пожалуйста, Andre, для меня…Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
