Веллетри
| Город
Веллетри Velletri 
Показать/скрыть карты
|
Веллетри (итал. Velletri) — древний итальянский город в Лацио, у подножия горы Артемизио.
Содержание
Велитры
Велитры (Velitrae) — один из важнейших городов вольсков, который при Анке Марции не уступал по значению Риму. Покорён римлянами в 494 г. до н. э. После этого жители не раз поднимались против Рима, чем доставляли республике немало хлопот. Аппиева дорога прошла в стороне от города, и он постепенно пришёл в упадок. Некоторые патрицианские семейства впоследствии выстроили здесь виллы. Среди них был и род Октавиев, к которому принадлежал Октавиан Август. Свои юные годы будущий император провёл в Велитрах.
Новая эра
Античный город был разорён Аларихом. С 981 года — владение графов Тускулумских. В XIII веке приобрёл независимость и до 1589 года управлялся как вольная коммуна (одна из последних в Лации). В XVI веке был окружён мощными стенами, которые частично сохранились. В 1744 г. под Веллетри произошла битва австрийцев с испанцами. Кардинал Стефано Борджиа открыл в Веллетри небольшой музей заморских древностей. В мае 1944 года при наступлении союзников старая часть города подверглась разрушению.
Археология
Вилла Октавиев и другие патрицианские усадьбы представляют большой интерес для археологов. Среди прочих находок отсюда происходит статуя Афины Паллады, со времён Наполеона занимающая почётное место в экспозиции парижского Лувра.
Современность
Население составляет 52 024 человека (на 2008 г.), плотность населения составляет 449 чел./км². Занимает площадь 113 км². Почтовый индекс — 049. Телефонный код — 06.
Покровителем населённого пункта считается папа Климент. Праздник ежегодно празднуется 23 ноября.
Напишите отзыв о статье "Веллетри"
Ссылки
- [www.comune.velletri.rm.it/ Официальный сайт населённого пункта (итал.)]
Отрывок, характеризующий Веллетри
– Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, – прибавил он и хотел пройти в гостиную.Наташа остановила его.
– Граф, что это, дурно, что я пою? – сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
