Велоспорт на летних Олимпийских играх 1976

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Соревнования по велоспорту на летних Олимпийских играх 1976 года проводились по двум дисциплинам: трековым гонкам и шоссейным гонкам. Всего было разыграно 6 комплектов наград, все среди мужчин. Из олимпийской программы исключена гонка на тандемах.





Медали

Общее количество медалей
Страна Золото Серебро Бронза Всего
1

 ФРГ

2 - - 2
2

 СССР

1 1 - 2
3

 ГДР

1 - 2 3
4

 Чехословакия

1 - - 1

 Швеция

1 - - 1
6

 Польша

- 1 1 2
7

 Бельгия

- 1 - 1

 Италия

- 1 - 1

 Нидерланды

- 1 - 1

 Франция

- 1 - 1
11

 Дания

- - 2 2
12

 Великобритания

- - 1 1

Шоссейные гонки

Дисциплина Золото Серебро Бронза
Групповая гонка

 Бернт Юханссон
Швеция

 Джузеппе Мартинелли
Италия

 Мечислав Новицкий
Польша

Командная гонка

 СССР
Ааво Пиккуус
Валерий Чаплыгин
Анатолий Чуканов
Владимир Каминский

 Польша
Рышард Шурковский
Тадеуш Мытник
Мечислав Новицкий
Станислав Шозда

 Дания
Ёрг Лунд
Вернер Блаудзун
Герд Франк
Ёрген Хансен

Гонки на треке

Дисциплина Золото Серебро Бронза
Гит с места, 1 км

 Клаус-Юрген Грюнтке
ГДР

 Мишель Вартен
Бельгия

 Нильс Фредборг
Дания

Спринт

 Антон Ткач
Чехословакия

 Даниэль Морелон
Франция

 Юрген Гешке
ГДР

Индивидуальная гонка преследования

 Грегор Браун
ФРГ

 Херман Понстен
Нидерланды

 Томас Хушке
ГДР

Командная гонка преследования

 ФРГ
Петер Фонхоф
Грегор Браун
Ханс Лутц
Гюнтер Шумахер

 СССР
Виктор Соколов
Владимир Осокин
Александр Перов
Виталий Петраков

 Великобритания
Иан Хэллем
Иан Бенбёри
Майкл Беннетт
Робин Крокер

Напишите отзыв о статье "Велоспорт на летних Олимпийских играх 1976"

Примечания

Ссылки

  • [www.sports-reference.com/olympics/summer/1976/CYC/ Велоспорт на летней Олимпиаде 1976]  (англ.)


Отрывок, характеризующий Велоспорт на летних Олимпийских играх 1976

Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.