Вельвовский, Илья Захарович
 |
Стиль этой статьи неэнциклопедичен или нарушает нормы русского языка. Статью следует исправить согласно стилистическим правилам Википедии.
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 15 января 2015 года. |
| Илья Захарович Вельвовский | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Страна: | |
| Научная сфера: | |
| Учёная степень: | |
| Учёное звание: | |
| Альма-матер: | |
| Известен как: |
автор психопрофилактической системы обезболивания родов. |
Илья́ Заха́рович Вельво́вский (21 июня 1899, Харьков — 7 марта 1981) — советский психиатр, психотерапевт, доктор медицинских наук, профессор. Один из организаторов психиатрической и психотерапевтической помощи в Украинской ССР. Автор психопрофилактической системы обезболивания родов, признанную ведущим методом родовспоможения.
Биография
Родился в Харькове в 1899 году. Закончил Харьковскую гимназию с золотой медалью. С юношеских лет увлекался философией, был членом литературно-философского кружка при гимназии. Закончил Харьковский медицинский институт.
Активный участник строительства советского здравоохранения на Украине. В 1920 году создаёт при Наркомздраве УССР кружок передовых студентов и привлекает к их руководству академика В. Я. Данилевского и профессора К. И. Платонова. На базе этого кружка под руководством И. З. Вельвовского создаётся Харьковская психотерапевтическая школа, получившая широкое признание не только в СССР , но и за рубежом.
В довоенный период И. З. Вельвовский был ответственным за раздел психоневрологии в Ученом совете Наркомздрава УССР, активным участником создания на Украине учреждений, связанных с улучшением труда и быта трудищихся, а также студенческих больниц и поликлиник. Кроме этого, И. З. Вельвовский стоит у истоков организации Украинской психоневрологической академии, психоневрологического факультета Харьковского медицинского института, психоневрологического диспансера железнодорожного транспорта и параллельного ему института Южной железной дороги (Центральная клиническая психонеровлогическая больница МПС), много сделал в организации Одесского и Киевского психонеровлогического институтов.
Организатор общемедицинской психотерапевтической службы в широкой сети здравоохранения. Добился внедрения психотерапии в курортологию. Инициатор издания журналов «Советская психоневрология» и «Психогигиену в массы».
Основным вкладом И. З. Вельвовского в советскую и мировую медицину была разработка и внедрение уникальной психопрофилактической системы обезболивания родов, получившей широкое признание во всем мире и одобренное Папой Римским как «дар гуманности советской науки всему человечеству…несмотря на то, что оно созданно безбожными коммунистами материалистами из Советского Союза…». Римский Папа Пий ХII отметил также, что «так, как это полезно для народа, оно все равно исходит от Бога». Этот метод был творческим стимулом для французского ученого Ламаза, который побывал в СССР в 1951 году и фактически скопировал и использовал метод Вельвовского. Как результат советской политики «железного занавеса», название «Метод Вельвовского» было заменено на расплывчатый термин «советский метод» и до сих пор этот метод практически без изменений применяется во всем мире как базис для проведения родов без боли.
И. З. Вельвовский — автор более чем 170 научных работ. Блестящий лектор, прекрасный клиницист и опытный педагог, Илья Захарович воспитал целое поколение врачей-энтузиастов психотерапии в СССР. Под его руководством было защищено 12 кандидатских и 5 докторских диссертаций. Он является создателем школы психотерапии общемедицинского направления.
Основные труды
- И. З. Вельвовский, К.И Платонов, В.А Плотичер и Э. А. Шугом «Психопрофилактика болей в родах», Медгиз, 1954 г. Переведена на более чем 10 языков.
- И. З. Вельвовский «Система психопрофилактического обезболивания родов», Москва, 1963 г.
- Психотерапия в клинической практике : учеб. пособие / И. З. Вельвовский [и др.]. - Киев : Здоров’я, 1984.
Напишите отзыв о статье "Вельвовский, Илья Захарович"
Отрывок, характеризующий Вельвовский, Илья Захарович
Гусарский подполковник усмехнулся в усы на тон денщика, слез с лошади, отдал ее вестовому и подошел к Болконскому, слегка поклонившись ему. Болконский посторонился на лавке. Гусарский подполковник сел подле него.– Тоже дожидаетесь главнокомандующего? – заговорил гусарский подполковник. – Говог'ят, всем доступен, слава богу. А то с колбасниками беда! Недаг'ом Ег'молов в немцы пг'осился. Тепег'ь авось и г'усским говог'ить можно будет. А то чег'т знает что делали. Все отступали, все отступали. Вы делали поход? – спросил он.
– Имел удовольствие, – отвечал князь Андрей, – не только участвовать в отступлении, но и потерять в этом отступлении все, что имел дорогого, не говоря об именьях и родном доме… отца, который умер с горя. Я смоленский.
– А?.. Вы князь Болконский? Очень г'ад познакомиться: подполковник Денисов, более известный под именем Васьки, – сказал Денисов, пожимая руку князя Андрея и с особенно добрым вниманием вглядываясь в лицо Болконского. – Да, я слышал, – сказал он с сочувствием и, помолчав немного, продолжал: – Вот и скифская война. Это все хог'ошо, только не для тех, кто своими боками отдувается. А вы – князь Андг'ей Болконский? – Он покачал головой. – Очень г'ад, князь, очень г'ад познакомиться, – прибавил он опять с грустной улыбкой, пожимая ему руку.
Князь Андрей знал Денисова по рассказам Наташи о ее первом женихе. Это воспоминанье и сладко и больно перенесло его теперь к тем болезненным ощущениям, о которых он последнее время давно уже не думал, но которые все таки были в его душе. В последнее время столько других и таких серьезных впечатлений, как оставление Смоленска, его приезд в Лысые Горы, недавнее известно о смерти отца, – столько ощущений было испытано им, что эти воспоминания уже давно не приходили ему и, когда пришли, далеко не подействовали на него с прежней силой. И для Денисова тот ряд воспоминаний, которые вызвало имя Болконского, было далекое, поэтическое прошедшее, когда он, после ужина и пения Наташи, сам не зная как, сделал предложение пятнадцатилетней девочке. Он улыбнулся воспоминаниям того времени и своей любви к Наташе и тотчас же перешел к тому, что страстно и исключительно теперь занимало его. Это был план кампании, который он придумал, служа во время отступления на аванпостах. Он представлял этот план Барклаю де Толли и теперь намерен был представить его Кутузову. План основывался на том, что операционная линия французов слишком растянута и что вместо того, или вместе с тем, чтобы действовать с фронта, загораживая дорогу французам, нужно было действовать на их сообщения. Он начал разъяснять свой план князю Андрею.
– Они не могут удержать всей этой линии. Это невозможно, я отвечаю, что пг'ог'ву их; дайте мне пятьсот человек, я г'азог'ву их, это вег'но! Одна система – паг'тизанская.
Денисов встал и, делая жесты, излагал свой план Болконскому. В средине его изложения крики армии, более нескладные, более распространенные и сливающиеся с музыкой и песнями, послышались на месте смотра. На деревне послышался топот и крики.
– Сам едет, – крикнул казак, стоявший у ворот, – едет! Болконский и Денисов подвинулись к воротам, у которых стояла кучка солдат (почетный караул), и увидали подвигавшегося по улице Кутузова, верхом на невысокой гнедой лошадке. Огромная свита генералов ехала за ним. Барклай ехал почти рядом; толпа офицеров бежала за ними и вокруг них и кричала «ура!».
Вперед его во двор проскакали адъютанты. Кутузов, нетерпеливо подталкивая свою лошадь, плывшую иноходью под его тяжестью, и беспрестанно кивая головой, прикладывал руку к бедой кавалергардской (с красным околышем и без козырька) фуражке, которая была на нем. Подъехав к почетному караулу молодцов гренадеров, большей частью кавалеров, отдававших ему честь, он с минуту молча, внимательно посмотрел на них начальническим упорным взглядом и обернулся к толпе генералов и офицеров, стоявших вокруг него. Лицо его вдруг приняло тонкое выражение; он вздернул плечами с жестом недоумения.
– И с такими молодцами всё отступать и отступать! – сказал он. – Ну, до свиданья, генерал, – прибавил он и тронул лошадь в ворота мимо князя Андрея и Денисова.
– Ура! ура! ура! – кричали сзади его.
С тех пор как не видал его князь Андрей, Кутузов еще потолстел, обрюзг и оплыл жиром. Но знакомые ему белый глаз, и рана, и выражение усталости в его лице и фигуре были те же. Он был одет в мундирный сюртук (плеть на тонком ремне висела через плечо) и в белой кавалергардской фуражке. Он, тяжело расплываясь и раскачиваясь, сидел на своей бодрой лошадке.
