Велькович, Наташа

На́таша Ве́лькович (серб. Наташа Вељковић; род. 2 апреля 1968, Белград) — сербская пианистка.

Начинала учиться в Белграде у Арбо Валдмаа, в раннем отрочестве выиграла два детских международных конкурса и была удостоена характеристики «настоящего вундеркинда» Международным музыкальным путеводителем. В 14 лет поступила в Венскую консерваторию в класс Пауля Бадуры-Шкоды (окончила в 1987 г.), затем училась также в Джульярдской школе у Рудольфа Фиркусны и в Женевской консерватории у Гарри Датинера. В 1985 г. завоевала первую премию Международного конкурса пианистов имени Клары Хаскил. С 1995 г. преподаёт в Венской консерватории.

Записала альбом с сочинениями Роберта Шумана и Клары Шуман, ряд произведений Йозефа Гайдна, Вольфганга Амадея Моцарта, Ференца Листа и др.

Ссылки

• [www.veljkovic.net/html/home.html Официальный сайт]  (англ.) (нем.)

Отрывок, характеризующий Велькович, Наташа

– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.
Ростов поехал вперед исполнять поручение, и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретёр Долохов жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, и был самый нежный сын и брат.


Пьер в последнее время редко виделся с женою с глазу на глаз. И в Петербурге, и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли, он, как и часто делал, не пошел в спальню, а остался в своем огромном, отцовском кабинете, в том самом, в котором умер граф Безухий.
Он прилег на диван и хотел заснуть, для того чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать. Такая буря чувств, мыслей, воспоминаний вдруг поднялась в его душе, что он не только не мог спать, но не мог сидеть на месте и должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате. То ему представлялась она в первое время после женитьбы, с открытыми плечами и усталым, страстным взглядом, и тотчас же рядом с нею представлялось красивое, наглое и твердо насмешливое лицо Долохова, каким оно было на обеде, и то же лицо Долохова, бледное, дрожащее и страдающее, каким оно было, когда он повернулся и упал на снег.