Велюонское староство

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

</td></tr>

Велюонское староство
лит. Veliuonos seniūnija
Герб
Страна

Литва Литва

Статус

староство

Входит в

Юрбаркский район

Включает

33 населённых пункта[1]

Административный центр

Велюона

Староста

Миндаугас Шлепвичиус
(лит. Mindaugas Šlepševičius)[2]

Население (2011)

2 126[3] чел.

Плотность

17,68 чел./км²

Площадь

120,22[3] км²

Часовой пояс

EET (UTC+2, летом UTC+3)

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Велюонское староство на карте Юрбаркского района

Велюонское староство (лит. Veliuonos seniūnija)[4] — одно из 12 староств Юрбаркского района, Таурагского уезда Литвы. Административный центр — местечко Велюона.[3]



География

Расположено в Каршувской низменности (лит.), на западе Центральной Литвы, в восточной части Юрбаркского района.[5]

Граничит с Раудонским староством на западе, Шимкайчяйским — на северо-западе, Юодайчяйским — на северо-востоке, Середжским — на востоке, Гиркальнским староством Расейняйского района — на севере, а также Плокщяйским и Крюкяйским староствами Шакяйского района — на юге.

Население

Велюонское староство включает в себя местечко Велюона и 32 деревени.[1][6]

Напишите отзыв о статье "Велюонское староство"

Примечания

  1. 1 2 [www.registrucentras.lt/adr/p/index.php?sen_id=347 Населённые пункты Велюонского староства. Адресный регистр Литвы.]  (лит.)
  2. [www.jurbarkas.lt/index.php?-1038241226 Контактная информация администраций староств Юрбаркского района]  (лит.)
  3. 1 2 3 [jurbarkas.lt/index.php?-30162204 Информация о Велюонском старостве на официальном сайте Юрбаркского района]  (лит.)
  4. [vietovardziai.lki.lt/ Онлайн-словарь топонимов Литвы]  (лит.)
  5. Лист карты N-34-35 Арёгала. Масштаб: 1 : 100 000. Состояние местности на 1985 год. Издание 1988 г.
  6. [www.stat.gov.lt/uploads/docs/Taurages_apskritis.pdf Данные переписи населения 2001 года, Таурагский уезд]  (лит.)


Отрывок, характеризующий Велюонское староство

– Прямо, прямо, вот по дорожке, барышня. Только не оглядываться.
– Я не боюсь, – отвечал голос Сони, и по дорожке, по направлению к Николаю, завизжали, засвистели в тоненьких башмачках ножки Сони.
Соня шла закутавшись в шубку. Она была уже в двух шагах, когда увидала его; она увидала его тоже не таким, каким она знала и какого всегда немножко боялась. Он был в женском платье со спутанными волосами и с счастливой и новой для Сони улыбкой. Соня быстро подбежала к нему.
«Совсем другая, и всё та же», думал Николай, глядя на ее лицо, всё освещенное лунным светом. Он продел руки под шубку, прикрывавшую ее голову, обнял, прижал к себе и поцеловал в губы, над которыми были усы и от которых пахло жженой пробкой. Соня в самую середину губ поцеловала его и, выпростав маленькие руки, с обеих сторон взяла его за щеки.
– Соня!… Nicolas!… – только сказали они. Они подбежали к амбару и вернулись назад каждый с своего крыльца.


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.