Венгерско-хорватское соглашение

Хорватско-венгерское соглашение 1868 года (хорв. Nagodba) — акт, определивший положение Хорватии и Славонии в составе венгерского королевства как части дуалистической Австро-Венгерской монархии. Хорватско-венгерское соглашение утверждено императором Францем Иосифом 12 ноября 1868 года. Установило прикрытый парламентскими формами режим венгерского доминирования над Хорватией и Славонией.

Соглашение исходило из принципа неделимости венгерского королевства. Хорватия и Славония посылали в нижнюю палату парламента венгерской части Австро-Венгрии депутатов из числа членов сабора для участия в рассмотрении дел, касающихся их земель, и 2 человека в палату магнатов. Из этих лиц парламент включал 5 человек в состав так называемой Венгерской делегации — для периодического рассмотрения общеимперских проблем. Хорватия и Славония сохраняли автономию внутреннего управления, юстиции (в том числе Верховный суд), а также в делах просвещения и церкви.

Вопросы финансов и экономики являлись прерогативой правительства Венгерского королевства. Законы, принимавшиеся сабором, вступали в силу после утверждения императором. Официальным языком в Хорватии и Славонии признавался хорватский, автономная власть принадлежала сабору, в избрании которого могло участвовать около 6-7 % взрослого мужского населения, и местному правительству (Zemaljska vlada) во главе с баном, назначавшимся императором по представлению главы правительства Венгерского королевства и являвшимся фактическим исполнителем воли правящих кругов королевства.

В правительстве Венгерского королевства хорватскими делами ведал специальный министр. Право созыва и роспуска сабора принадлежало императору. На местные расходы Хорватии и Славонии отпускалось 2,2 млн форинтов (с 1873 — 45 % налоговых средств, собранных в этих землях). Хорватско-венгерское соглашение вызвало активные протесты хорватского народа (восстание граничар в Раковице в 1871 году, массовые народные выступления в 1883 году и др.). Несмотря на ограниченность прав, предоставленных Хорватии и Славонии соглашением, габсбургские власти в период действия соглашения (1868—1918) неоднократно нарушали его.

29 октября 1918 Хорватский сабор объявил о разрыве соглашения в связи с выходом Хорватии из Австро-Венгрии и присоединении к Государству словенцев, хорватов и сербов.

Ссылки

• Публ.: Венгерско-Хорватское соглашение 1868 г., СПБ, 1910;
• Nagodba. Svi zakoni о Nagodbi, Zagreb,1906.
• Лит.: Крестиh В., Хрватско-угарска нагодба 1868 године, Београд, 1969.

Отрывок, характеризующий Венгерско-хорватское соглашение

– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.