Вендинга
| Деревня
Вендинга
Показать/скрыть карты
|
Вендинга — деревня в Удорском районе республики Коми. Входит в состав городского поселения «Благоево».
География
Деревня Вендинга расположена на правом берегу реки Вашка, западнее районного центра — села Кослан. К север-востоку от деревни находится посёлок Солнечный, к юго-востоку — посёлок Благоево. В посёлке Солнечный находится станция Вендинга Северной железной дороги.
История
В начале XVII веке Вендинга входила в состав Удорской волости Яренского уезда. По переписи 1707 года в волости Вендингская волость было 8 деревень[2]. В 1708 году Вендинга оказалась в составе Архангелогородской губернии[3], в 1780 году — в составе Вологодского наместничества, в 1896 году — в составе Вологодской губернии.
Население
| Численность населения | |
|---|---|
| 2006 | 2010[1] |
| 228 | ↘27 |
См. также
Напишите отзыв о статье "Вендинга"
Примечания
- ↑ 1 2 [komi.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/komi/resources/2d66df004e30e856b59eff3bf8d20d64/2.3.+Численность+населения+городских+округов%2C+муниципальных+районов%2C+поселений+и+населенных+пунктов.doc Всероссийская перепись населения 2010 года. Численность населения городских округов, муниципальных районов, поселений и населённых пунктов]. Проверено 29 декабря 2014. [www.webcitation.org/6VBXCpOV4 Архивировано из первоисточника 29 декабря 2014].
- ↑ ЦГА Коми АССР, ф. 407, оп. 4, д. 1274, лл. 73—81.
- ↑ [www.agiks.ru/patterns/PP-7/current/udorskij.htm Историческая справка. МО МР "Удорский"]
Ссылки
- [udora-vt.ru/moya-udora/12-history Моя Удора. История]
Карты
- [mapp38.narod.ru/map2/index05.html Топографическая карта P-38-V,VI. Благоево]
- [maps.rosreestr.ru/PortalOnline/?l=13&x=5337223.0281998655&y=9210462.692856235&mls=map|anno&cls=cadastre Вендинга. Публичная кадастровая карта]
|
Это заготовка статьи по географии Коми. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Вендинга
Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
