Венейблс, Терри

Терри Венейблс
Общая информация
Полное имя	Теренс Фредерик Венейблс
Прозвище	El Tel
Родился	6 января 1943(1943-01-06) (81 год) Дагенем, близ Лондона, Англия
Гражданство	Англия Англия
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1958—1960	Челси
Клубная карьера*
1960—1966	Челси	202 (26)
1966—1969	Тоттенхэм	115 (19)
1969—1974	Куинз Парк Рейнджерс	179 (19)
1974—1976	Кристал Пэлас	14 (0)
1976	Сент-Патрикс Атлетик	2 (0)
Национальная сборная**
1964	Англия	2 (0)
Тренерская карьера
1976—1980	Кристал Пэлас
1980—1984	Куинз Парк Рейнджерс
1984—1987	Барселона
1987—1991	Тоттенхэм
1994—1996	Англия
1997—1998	Австралия
1998—1999	Кристал Пэлас
2000—2001	Мидлсбро	совм. с Б. Робсоном
2002—2003	Лидс
2006—2007	Англия	ассистент
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Те́ренс Фре́дерик Ве́нейблс (англ. Terence Frederick Venables; 6 января 1943 года, Дагенем, близ Лондона, Англия) — английский футболист, ныне тренер.

Карьера

В детстве Терри переболел полиомиелитом.

В 1960-70 годах Венейблс был отличным полузащитником. Играл в «Челси», «Тоттенхэме», «КПР». Выступал за сборную Англии. Но настоящая, всемирная слава пришла к Терри Венейблсу, когда он был тренером. Пик популярности пришёлся на 1985 год, когда он был признан лучшим тренером мира. В том году с «Барселоной» он стал чемпионом Испании. Возглавлял сборные Англии и Австралии. В 2003 прекратил тренерскую карьеру, но спустя три года вернулся в тренерский штаб сборной Англии, где работал ассистентом Стива Макларена, но после непопадания сборной на Чемпионат Европы 2008 они были уволены. На назначение в 2008 году на пост главного тренера англичан Фабио Капелло Венейблс отреагировал негативно:

Тренировать английскую сборную должен английский тренер. Голландец, француз, немец или итальянец легко не сможет до конца вникнуть в наш менталитет, понять команду. Сборная под руководством тренера-иностранца не сможет выигрывать так, как могла бы это делать под началом здешнего специалиста

— выступил с заявлением Венейблс в интервью BBC Radio.

В марте 2009 года ему предлагали возглавить «Ньюкасл», но он отказался.

Достижения

В качестве игрока

«Челси»

• Обладатель Молодёжного кубка Англии (1): 1961
• Вице-чемпион Второго дивизиона: 1962/63
• Обладатель Кубка Футбольной лиги (1): 1965
• Итого: 2 трофея

«Тоттенхэм Хотспур»

• Обладатель Кубка Англии (1): 1967
• Итого: 1 трофей

В качестве тренера

«Кристал Пэлас»

• Третье место Третьего дивизиона: 1976/77
• Чемпион Второго дивизиона (1): 1978/79
• Итого: 1 трофей

«Куинз Парк Рейнджерс»

• Чемпион Второго дивизиона (1): 1982/83
• Итого: 1 трофей

«Барселона»

• Чемпион Примеры (1): 1984/85
• Обладатель Кубка испанской лиги (1): 1986
• Итого: 2 трофея

«Тоттенхэм Хотспур»

• Обладатель Кубка Англии (1): 1991
• Обладатель Суперкубка Англии (1): 1991
• Итого: 2 трофея

Личные достижения

• Премия «Дон Балон» Лучшему тренеру года Ла Лиги (1): 1985
• Тренер года по версии World Soccer (1): 1985
• Итого: 2 трофея

Отрывок, характеризующий Венейблс, Терри

– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.