Венера Эсквилинская
| |
| Венера Эсквилинская | |
| Мрамор. Высота 1,55 м | |
| Капитолийские музеи, Рим | |
«Венера Эсквилинская» — римская мраморная статуя обнажённой женщины, заплетающей волосы. Возможно, статуя является изображением жрицы Исиды.
Содержание
История обнаружения
Скульптура была обнаружена в 1874 году на площади Данте на холме Эсквилин в Риме, вероятно, в той части, где находился Horti Lamiani[1], один из императорских садов, место, знаменитое находками античной скульптуры. В XVI и XVII веках здесь были найдены «Ниобиды», вариант скульптурной группы «Лаокоон и его сыновья», бюст императора Коммода с атрибутами Геракла и «Дискобол».
После 1870 года здесь развернулись интенсивные строительные работы в связи реконструкцией Рима — столицы объединённой Италии[2]. Новонайденная скульптура вошла в коллекцию Капитолийских музеев[3], где находится и в настоящее время, в экспозиции музея Centrale Montemartini[4]. Руки изваяния были утрачены, видимо, при его падении.
Версии
Историк Лицино Глори (итал. Licinio Glori) в 1955 году высказал предположение, что это портрет Клеопатры VII. В связи с этим изображение кобры на сосуде рядом с Венерой трактуется как священный урей египетских фараонов. В 1994 году Паоло Морено (итал. Paolo Moreno) сравнил черты Венеры со скульптурными портретами Клеопатры, хранящимися в Берлине и в Музеях Ватикана, а также изображениями царицы на монетах, и пришёл к выводу, что, по крайней мере, между ними существует некоторое сходство.
В Лувре хранится женский торс, повторение Венеры Эсквилинской — образец произведения эклектичной «нео-аттической» школы Пасительса. Сложение женщины характерно для греческого «сурового стиля» в V в. до н. э.
Кларк сообщает, что Венера Эсквилинская, так же как и луврский торс, является репликой утраченного древнегреческого оригинала, бронзовой статуи. Как отмечает исследователь, сложение Венеры Эсквилинской ещё далеко от идеала классического периода:«Однако она [Венера] желанна, компактна, пропорциональна, в действительности её пропорции были рассчитаны по простой математической шкале. Единица измерения — голова. Её рост составляет семь голов, расстояние между грудями, от груди до пупка и от пупка до межножья — одна голова»[5].По мнению Робинсона:
«Эсквилинская Венера — аномальная работа, ибо пока тело моделируется со сладострастием, что почти выходит за грань, отделяющую обнажённую натуру от голой, голова выполнена с архаичной тяжестью, в стиле первой половины пятого века»[6].
В изобразительном искусстве
В течение нескольких десятилетий после открытия Венера Эсквилинская вдохновила многих художников на реконструкции. Самыми известными среди них являются картины Лоуренса Альма-Тадемы «Модель скульптора» (1877) и Эдварда Пойнтера Diadumene (1884). На обоих полотнах женщина изображена перевязывающей волосы полосой ткани (подобно Диадумену). Пойнтер восстановил позу исходя из того, что часть мизинца левой руки статуи осталась на её затылке. По мнению художника, поднятой левой рукой Венера поддерживала волосы, а правой навивала ткань.
Напишите отзыв о статье "Венера Эсквилинская"
Примечания
- ↑ Идентификация местности привлекательная, однако спорная, см. Richardson L. Horti Lamiani // A new Topographical Dictionary of Ancient Rome. — JHU Press, 1992.
- ↑ Кулачный боец с Квиринала был обнаружен при схожих обстоятельствах в 1885 году.
- ↑ Inv. MC1141
- ↑ [www.centralemontemartini.org/ Centrale Montemartini]
- ↑ Кларк К. Нагота в искусстве : исследование идеальной формы / Пер. с англ.: М. В. Куренной и др.. — СПб.: Азбука-классика, 2004. — С. 93—94.
- ↑ Цит. по: Эдмунд фон Мах. A Handbook of Greek and Roman Sculpture 1905, plate 318, p 348f.
Литература
- Mary Beard, 'Archaeology and Collecting in late-nineteenth century Rome', from exhibition catalogue to the Royal Academy exhibition «Ancient Art to Post-Impressionism — Masterpieces from the Ny Carlsberg Glyptotek, Copenhagen»
- Charles Waldstein, [links.jstor.org/sici?sici=1540-5079(188706)3%3A1%2F2%3C1%3APAATVG%3E2.0.CO%3B2-M 'Pasiteles and Arkesilaos, the Venus Genetrix and the Venus of the Esquiline'], The American Journal of Archaeology and of the History of the Fine Arts, Vol. 3, No. 1/2 (Jun., 1887), pp. 1-13
- Das Gesicht der Göttin., 16.10.2006, Der Spiegel. Hamburg 2006, 42, S. 181
- Berthold Seewald, So sah Kleopatra wirklich aus, Die Welt, 26 October 2006 (in German)[www.welt.de/print-welt/article89854/So_sah_Kleopatra_wirklich_aus.html]
- Bernard Andreae, Dorothea Gall, Günter Grimm, Heinz Heinen et al., «Kleopatra und die Caesaren», hrsg. von Ortrud Westheider, Karsten Müller (2006: Munich, Hirmer Verlag)
- Cleo Uncovered (exhibition review of «Cleopatra and the Caesars»), Current World Archaeology 20, pages 42-43
Ссылки
- [www.thingiverse.com/thing:146403/ 3D-модель женского торса из Лувра]
Отрывок, характеризующий Венера Эсквилинская
– Лошадей нет, – сказал он, – я и Яков Алпатычу говорил.– Отчего же нет? – сказала княжна.
– Все от божьего наказания, – сказал Дрон. – Какие лошади были, под войска разобрали, а какие подохли, нынче год какой. Не то лошадей кормить, а как бы самим с голоду не помереть! И так по три дня не емши сидят. Нет ничего, разорили вконец.
Княжна Марья внимательно слушала то, что он говорил ей.
– Мужики разорены? У них хлеба нет? – спросила она.
– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.
Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
