Венера в культуре

Венера занимает второе место среди планет солнечной системы после Марса по той роли, которую она играет в литературе и других жанрах искусства.

Венера в различных культурах

• В ритуальном варианте календаря майя, применяемом и другими народами Месоамерики (ацтеками, тольтеками и т. д.), существовали циклы по 584 дня, примерно совпадающие с синодическим периодом обращения Венеры.
• Особую роль Венера играла в мифологии и астрономии инков, где она называлась Ч’аска (кечуа Ch’aska).
• В мифологии древней Греции — Гесперос (др.-греч. Ἓσπερος) — Вечерняя звезда или планета Венера, cм. — Геспер и Геспериды.
• У славянских народов — Вечерница (мифология).
• В Гавайской мифологии и навигации по звёдам планета Венера рассматривалась как отдельные — утренняя звезда Хокуао, и вечерняя или убегающей звезда — Хокукауа-хиахи.

Венера в литературе и анимации

• В романе Александра Беляева «Прыжок в ничто» горстка капиталистов бежит от мировой пролетарской революции в Космос, высаживается на Венере и обосновывается там. Планета представлена в романе приблизительно как Земля в мезозойскую эру.
• В научно-фантастическом очерке Бориса Ляпунова «Ближайшие к Солнцу» земляне впервые ступают на Венеру и Меркурий и занимаются их изучением.
• В романе Владимира Владко «Аргонавты вселенной» на Венеру отправляется советская геологоразведочная экспедиция.
• В романе-трилогии Георгия Мартынова «Звездоплаватели» вторая книга — «Сестра Земли» — посвящена приключениям советских космонавтов на Венере и знакомству с её разумными обитателями.
• В цикле рассказов Виктора Сапарина: «Небесная Кулу», «Возвращение круглоголовых» и «Исчезновение Лоо» высадившиеся на планету космонавты устанавливают контакт с жителями Венеры.
• В повести Александра Казанцева «Планета бурь» (роман «Внуки Марса») космонавты-исследователи сталкиваются с животным миром и следами разумной жизни на Венере. Экранизирована Павлом Клушанцевым как «Планета бурь».
• В романе братьев Стругацких «Страна багровых туч» Венера была второй планетой после Марса, которую пытаются колонизировать, и направляют планетолёт «Хиус» с экипажем разведчиков в район залежей радиоактивных веществ под названием «Урановая Голконда».
• В рассказе Севера Гансовского «Спасти декабра» двое последних наблюдателей-землян встречают декабра, животное, от которого зависело природное равновесие на Венере. Декабры считались полностью истреблёнными, и люди готовы погибнуть, но оставить декабра живым.
• В романе Евгения Войскунского и Исая Лукодьянова «Плеск звёздных морей» рассказывается о космонавтах-разведчиках, учёных, инженерах, которые в трудных условиях космоса и человеческого социума проводят колонизацию Венеры.
• В повести Александра Шалимова «Планета туманов» участники экспедиции, посланные на корабле-лаборатории к Венере, пытаются разрешить загадки этой планеты.
• В научно-фантастическом романе Александра Зорича «Сомнамбула» описан следующий способ терраформирования Венеры: сначала её охлаждают, затеняя от Солнца искусственным кольцом, после этого избавляются от основной массы чересчур толстой атмосферы, «сдувая» её протуберанцем, направленным в сторону планеты при помощи специального гравитационного устройства.
• «Прохождение Венеры по диску Солнца» Владислава Крапивина.
• В рассказах Рэя Брэдбери «Всё лето в один день» и "Нескончаемый дождь" климат планеты представлен как крайне дождливый (либо дождь идёт всегда, либо прекращается раз в 7 лет).
• В романах Роберта Хайнлайна «Между планетами», «Марсианка Подкейн», «Космический кадет» и повести «Логика империи» Венера изображена мрачным болотистым миром, напоминающим долину Амазонки в сезон дождей. На Венере живут разумные обитатели, напоминающие тюленей или драконов.
• В романе Станислава Лема «Астронавты» и в его экранизации «Безмолвная звезда» земляне находят на Венере остатки погибшей цивилизации, собиравшейся уничтожить жизнь на Земле.
• В научно-фантастическом романе Франсиса Карсака «Бегство Земли», наряду с основным сюжетом, описывается колонизованная Венера, атмосфера которой прошла физико-химическую обработку, в результате чего планета стала пригодной для жизни людей. Кроме того, её наряду с Землёй и Луной превратили в межзвёздный корабль.
• В фантастической повести «Ночная битва» и научно-фантастическом романе Генри Каттнера «Ярость» рассказывается о терраформировании Венеры колонистами с погибшей Земли.
• В научно-фантастическом романе Клайва С. Льюиса «Переландра» Венера занимает центральное место в сюжете. Она покрыта океанами и населена.
• В рассказе Айзека Азимова «Лакки Старр и Океаны Венеры» действие тоже разворачивается на этой планете.
• В рассказе Генри Каттнера «Железный стандарт» земляне терпят бедствие на Венере при полном равнодушии к ним обитателей Венеры.
• В манге и аниме-мультсериале «Сейлор Мун» планету олицетворяет девушка-воительница Сейлор Венера, она же Минако Айно. Её атака заключается в силе света и любви.
• В романе Алекса Розова «День Астарты» ключевым событием является искусственное изменение орбиты астероида для столкновения его с Венерой с целью её терраформирования.
• В романах Эдгара Берроуза «Венерианской» серии: «Пираты Венеры», «Затерянные на Венере», «Карсон венерианский», «Бегство на Венеру», «Венерианский маг».
• В пьесе Фридриха Дюрренматта «Операция Вега» действие происходит на Венере.

См. также: Категория:Книги о Венере

Венера в кинематографе

• В советском фильме режиссёра Павла Клушанцева «Планета бурь» Венера, куда направляется совместная экспедиция СССР и США, изображена как бурлящая жизнью планета, фауна которой напоминает земную в мезозойскую эру. «Путешествие на доисторическую планету» и «Путешествие на доисторическую планету» — два американских фильма, смонтированных из видеоряда фильма Клушанцева.
• Венера является первым пунктом назначения международной экспедиции в псевдодокументальном фильме производства BBC «Космическая одиссея: Путешествие к планетам». Российский космонавт Иван Григорьев становится первым человеком, ступившим на поверхность Венеры (с навязчивым желанием отыскать там советский спускаемый аппарат аппарата программы «Венера»).

См. также: Категория:Книги о Венере и Категория:Фильмы о Венере

Венера в музыке

• Один из альбомов группы Wings называется «Venus and Mars» («Венера и Марс»). На его обложке изображены эти две планеты.
• Песня группы Rammstein «Morgenstern» посвящена этой планете.
• В песне группы Europe «Final Countdown» поётся: «We’re heading for Venus…»
• Третий студийный альбом канадской рок-группы Three Days Grace называется «Transit of Venus»
• В песне группы Deep Purple «Space truckin» упоминается Венера: «We had a lot of luck on Venus»
• Один из альбомов группы Boney M. называется «Nightflight to Venus» («Ночной полёт на Венеру»).
• Первый промосингл Lady Gaga из альбома ARTPOP называется «Venus»
• Шестой студийный альбом немецкой диско-группы Modern Talking называется «In the Garden of Venus».

Литература

• Павел Гремлёв [www.mirf.ru/Articles/art4134.htm Сестра Земли и планета бурь. Венера в представлении фантастов] // Мир фантастики. — 2010, июнь. — № 82.
• Brian Stableford. Venus // Science Fact and Science Fiction. An Encyclopedia. — Routledge, Taylor & Francis Group, 2006. — P. 381-382. — 758 p. — ISBN 0‐415‐97460‐7.
• [www.sf-encyclopedia.com/entry/venus Venus] — статья из The Encyclopedia of Science Fiction

Отрывок, характеризующий Венера в культуре

– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.


Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.


После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.