Венингер, Леопольд
Леопольд Венингер, нем. Leopold Weninger, музыкальный псевдоним Лео Минор, (13 октября 1879, Файстриц-ам-Вексель — 28 февраля, 1940, Наунхоф) — немецко-австрийский композитор, дирижёр и аранжировщик. Наиболее известен своей аранжировкой «Марша Радецкого», в которой его исполняют на ежегодном Новогоднем концерте Венской филармонии, а также многочисленными маршами и песнями, прославляющими нацистский режим.
Содержание
Биография
Молодость
Сын старшего учителя, посещал гимназию в Венском Нойштадте. С 1896 по 1899 гг. учился в Консерватории Общества друзей музыки в Вене, где изучал композицию и фортепиано, в частности, у Роберта Фукса. Затем в 1899—1901 продолжил обучение в Бад-Киссингене, а с 1909 по 1912 гг. в Дрездене и Лейпциге. С 1902 по 1909 г. работал театральным капельмейстером в Бауцене, Гёрлицком театре, Лигнице и Эрфуртском театре. С 1914 г. работал консультантом и обработчиком музыкальных произведений в многочисленных музыкальных издательствах (например, Anton J. Benjamin в Гамбурге и Лейпциге), а также аранжировщиком для салонных оркестров.
Сотрудничество с нацистами
С 1 февраля 1932 г. — член нацистской партии (билет № 906.408). После прихода нацистов к власти работал в Лейпциге в окружном управлении культуры и в местной ячейке «Союза борьбы за немецкую культуру» (нем. Kampfbund für deutsche Kultur). Совместно с Фрицом Мюллером-Криппеном организовал серию «Пёстрых вечеров камерной музыки»[1].
Сочинял различные произведения в духе нацистской конъюнктуры; в частности, известны его песня 1933 г. «Молодая Германия. Марш-попурри для большого оркестра» (Jung-Deutschland. Marsch-Potpourri für großes Orchester), мелодрама с фортепианным сопровождением «Выше знамя. Мелодрама из тяжёлых судьбоносных для Германии времён» (Die Fahne hoch. Im hochroten Osten der Residenz. Ein Melodram aus der schweren Zeit der deutschen Schicksalswende) на текст Х. Марцеллуса, аранжировка «Песни Хорста Весселя» для фортепиано и голоса, а также для скрипки и мандолины, а также сборник «Зиг хайль! 43 маршевых и боевых песни СА».[1] В следующем, 1934 г. он выпустил «Марш штурмфюрера» и торжественную песню для органа «Господь, пребудь с нашим фюрером» (Gott sei mit unserem Führer)) на текст Л. фон Шенкендорфа.[2] В 1938 аранжировал для аккордеона многочисленные марши штурмовиков.[3]
Как музыкальный критик, в публикации 1935 г. в «Вестнике национал-социалистической культурной общины» (Mitteilungsblatt der NS-Kulturgemeinde) он приветствовал назначение Отто Эмиля Шумана (de:Otto Emil Schumann) на должность руководителя оперы следующими словами: «[…] Основное преимущество оперного либретто состоит в его ясном, понятном каждому соотечественнику тексте […]», высказав при этом выпад в адрес евреев-композиторов: «[…] Если таких (композиторов), как Мейербер, Оффенбах, Шёнберг, Корнгольд, Кшенек, вообще записывали, то лишь для той цели, чтобы разъяснить всем и каждому, почему в настоящее время эти произведения следует отвергнуть, и подкрепить это убедительной логикой. […]»[4]
Разное
Венингер опубликовал многие из своих сочинений под псевдонимом Лео Минор.[1]. С 1937 г. жил в Наунхофе, где и умер.[1] Его сыном был кинопродюсер Манфред Отто Венингер.
Наиболее известным его произведением является не самостоятельное сочинение, а оригинальная аранжировка Марша Радецкого, которая исполняется на закрытии Новогоднего концерта Венской филармонии.[5]
Произведения
- Музыка к театральной постановке Ф. Грильпарцера «Die Ahnfrau» 1907
- Orchesterstück 1915
- Весна в Венском лесу, вальс
- Воспоминания об «Аиде» Верди, фантазия, 1932
- Пастораль для скрипки и органа, 1932
- Pifferari (Die Querpfeifer), Intermezzo caratteristico 1937
- Рококо-серенада для скрипки и фортепиано
- Оперетта «Барменша»
Литературные сочинения
- Leopold Weninger: Der «Bearbeiter» im Wandel der Zeiten, in: Das goldene Buch des Kapellmeisters, Düsseldorf 1931, S. 23-24.
- Leopold Weninger: Rückblicke: persönliche Aufzeichnungen des bekannten deutschen Arrangeurs u. Komponisten, Leipzig 1940.
Документы
- автографы Л. Венингера находятся в фонде музыкального издательства A. J. Benjamin/Hans C. Sikorski KG в Саксонском государственном архиве г. Лейпциг.
Напишите отзыв о статье "Венингер, Леопольд"
Литература
- Rudolf Flotzinger (Hg.), Österreichisches Musiklexikon, Wien o.J., Eintrag zu Weninger.
- Franz Josef Ewens, Lexikon des deutschen Chorwesens, Mönchengladbach 1954.
- Ingrid Bigler-Marschall (Hg.), Deutsches Theater-Lexikon: Biographisches und Bibliographisches Handbuch, Bd. VI, Berlin 2013.
- Fred K. Prieberg: Handbuch Deutsche Musiker 1933—1945, CD-Rom-Lexikon, Kiel 2004, Stichwort: Weninger, Leopold. S. 7665-7668
Ссылки
- www.musiklexikon.ac.at/ml/musik_W/Weninger_Leopold.xml
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Fred K. Prieberg: Handbuch deutsche Musiker 1933—1945, Kiel 2004, S. 7666
- ↑ Fred K. Prieberg: Handbuch deutsche Musiker 1933—1945, Kiel 2004, S. 7667
- ↑ Fred K. Prieberg: Handbuch deutsche Musiker 1933—1945, Kiel 2004, S. 7668
- ↑ Zitate bei Fred K. Prieberg: Handbuch deutsche Musiker 1933—1945, Kiel 2004, S. 7667, Quelle: Mitteilungsblatt der NS-Kulturgemeinde Leipzig XV/3, Julmond 1935, S. 7-8
- ↑ Jeroen H.C. Tempelman: [www.straussusa.org/JSSNY/Miscellaneous/Radetzky%20March.pdf On the Radetzky March] (PDF-Datei; 221 kB), S.5, abgerufen am 19. Januar 2014.
Отрывок, характеризующий Венингер, Леопольд
– Штраф! Штраф! Штраф!– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.
Несмотря на то, что пасьянс сошелся, Пьер не поехал в армию, а остался в опустевшей Москве, все в той же тревоге, нерешимости, в страхе и вместе в радости ожидая чего то ужасного.
На другой день княжна к вечеру уехала, и к Пьеру приехал его главноуправляющий с известием, что требуемых им денег для обмундирования полка нельзя достать, ежели не продать одно имение. Главноуправляющий вообще представлял Пьеру, что все эти затеи полка должны были разорить его. Пьер с трудом скрывал улыбку, слушая слова управляющего.
– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
