Венславский, Михаил Антонович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Михаил Антонович Венславский
Michał We̜sławski
Дата рождения:

4 сентября 1849(1849-09-04)

Место рождения:

имение Giegrany Тельшевского уезда Ковенской губернии

Дата смерти:

22 августа 1917(1917-08-22) (67 лет)

Место смерти:

Вильно

Гражданство:

Российская империя Российская империя

Вероисповедание:

римско-католическое

Партия:

Октябрист ?

Род деятельности:

городской голова Вильно, депутат Государственной думы II созыва от города Вильно.

Михаил Антонович Венславский (4 сентября 1849 — 22 августа 1917) — городской голова Вильно, адвокат, депутат Государственной думы II созыва от города Вильно.





Биография

Польский дворянин. Родился в родовом поместье Giegrany в Тельшевского уезда Ковенской губернии, второй сын Антония Венславского и Казимиры урождённой Gadūnavas. Выпускник Виленской гимназии. Сначала изучал право в Москвском университете, затем поступил на юридический факультет Петербургского университета, который и окончил. С 1874 служил в гражданском кассационном департаменте Правительствующего Сената, позднее в Кишиневском окружном суде, где был заведующим 1-го следственного участка Кишиневского уезда. В 1880 году стал присяжным поверенным в Санкт-Петербурге и с 1883 года являлся присяжным поверенным при Виленском окружном суде. С 1888 года совместно с младшим братом Витольдом (отцом Сталислава Венславского) занимался организацией подпольной польской школы. С 1905 по 1916 трижды был избран городским головой города Вильно. Владел недвижимостью в Вильно, оцененной в 40 тысяч рублей и имением в Шавельском уезде Ковенской губернии площадью 157 десятин. В момент выборов в Думу оставался беспартийным.

6 февраля 1907 года избран в Государственную думу II созыва от съезда городских избирателей города Вильно. Вошёл в состав в Польского поло[1], однако по другим сведениям входил во фракцию октябристов[2]. Состоял в думских финансовой комиссии, комиссии о неприкосновенности личности и комиссии по народному образованию. Участвовал в прениях в Думе по вопросу о преобразовании местного суда.

Умер от сердечного приступа 22 августа 1917 года в Вильнюсе.

Напишите отзыв о статье "Венславский, Михаил Антонович"

Литература

  • [www.tez-rus.net/ViewGood9925.html Государственная дума Российской империи: 1906—1917. Б. Ю. Иванов, А. А. Комзолова, И. С. Ряховская. Москва. РОССПЭН. 2008. С. 86.]
  • [dlib.rsl.ru/viewer/01003732207#page540?page=58 Боиович М. М. Члены Государственной думы (Портреты и биографии). Второй созыв. М. 1907. С. 16.]

Рекомендуемые источники

  • [www.nowik.com.pl/upload/24/7c1b712e73827e385b45065fbeee549c.pdf?PHPSESSID=b3487095fc67de2c36fc0826a2ab7bb1 Waldemar Wołkanowski, Michał Węsławski, biografia prezydenta Wilna w latach 1905-1916, Wydawnictwo Nowik Sp.j., Opole 2015,] ISBN 978-83-62687-73-2
  • Przemysław Dąbrowski, Siła w kulturze, jedność w narodzie, Arche Sc., Gdańsk 2011, ISBN 978-83-89356-54-3.

Архивы

  • Российский государственный исторический архив. Фонд 1278. Опись 1 (2-й созыв). Дело 71; Дело 534. Лист 9.

Примечания

  1. [www.tez-rus.net/ViewGood9925.html Государственная дума Российской империи: 1906—1917. Б. Ю. Иванов, А. А. Комзолова, И. С. Ряховская. Москва. РОССПЭН. 2008. С. 86.]
  2. [dlib.rsl.ru/viewer/01003732207#page540?page=58 Боиович М. М. Члены Государственной думы (Портреты и биографии). Второй созыв. М. 1907. С. 16.]

Отрывок, характеризующий Венславский, Михаил Антонович

И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.