Ивлева, Вера Александровна

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Вера Александровна Ивлева»)
Перейти к: навигация, поиск
Вера Ивлева

В роли Анны-Кайсы в фильме «За спичками»
Имя при рождении:

Вера Александровна Кислаева

Дата рождения:

18 сентября 1943(1943-09-18)

Дата смерти:

8 января 1999(1999-01-08) (55 лет)

Место смерти:

Москва, Россия

Гражданство:

Россия

Профессия:

актриса

Ве́ра Алекса́ндровна И́влева (18 сентября 19438 января 1999) — советская и российская актриса театра и кино.





Биография

Вера Ивлева родилась 18 сентября 1943 года в семье, не имеющей к искусству никакого отношения, однако всегда мечтала только об актёрской профессии. Окончила Высшее театральное училище им. М. С. Щепкина в 1967 году. Работала в Московском областном театре драмы, в Театре миниатюр.

С 1973 года — актриса Театра имени Ленинского комсомола (позднее — «Ленкома»).

Актриса ярко выраженного комического дарования, она играла в основном в эпизодах, создавая незабываемые характеры соседок, служанок, тёток.

В кино актриса пришла в середине 1960-х, дебютировав в роли Ткачихи в «Сказке о царе Салтане». Затем были Нюра («Чёрт с портфелем»), Лидуха («Иванов катер»), Шура («Улица без конца»), участие в фильмах «Вакансия», «Прости меня, Алёша», «Жизнь по лимиту», «Процесс», «Облако-рай», «Я свободен, я ничей» и др.

Вера Александровна трагически погибла при невыясненных обстоятельствах в пятницу 8 января 1999 года. Её тело нашли лишь в марте, когда сошёл снег. По данным следствия, актриса была сбита машиной, водитель которой, чтобы замести следы, закопал свою жертву. Преступник так и не был найден.

Похоронена рядом с братом на Машкинском кладбище в Химках Московской области.

Личная жизнь

Первый муж — офицер Дмитрий Ивлев. От этого брака родилась дочь Ольга. После расставания с Ивлевым, жила в незарегистрированном браке с художником-гримером Наумом Маркзицером до тех пор, пока тот не эмигрировал в США. Затем встречалась с Яковом Левитаном, внуком сестры легендарного диктора всесоюзного радио Юрия Левитана.

Увековечивание памяти

После публикаций в «Экспресс газете», летом 2011 года по распоряжению главы города Химки работники Машкинского кладбища навели на могиле Веры Ивлевой порядок: установили ограду и новый крест взамен сломанного. 19 мая 2012 года Благотворительный фонд имени Михаила Ульянова, «Общество некрополистов» и поклонники актрисы установили на её могиле памятник. 2 июня 2012 года состоялось торжественное открытие памятника.

Фильмография

Напишите отзыв о статье "Ивлева, Вера Александровна"

Примечания

Ссылки

  • [a-tremasov.ru/ivleva-vera-aleksandrovna Биография]
  • [www.eg.ru/daily/cadr/27003 За Верой Ивлевой смерть шла по пятам. Экспресс газета]
  • [www.eg.ru/daily/cadr/32282 Виктор Раков открыл памятник растерзанной коллеге. Экспресс газета]
  • [www.necropolsociety.ru/onas-6-5.html История установки памятника Вере Ивлевой на сайте «Общество некрополистов»]


Отрывок, характеризующий Ивлева, Вера Александровна

Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.


В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.
– Что вам угодно, полковник? Я к вашим услугам.
– Я теперь, граф, уж совершенно устроился на новой квартире, – сообщил Берг, очевидно зная, что это слышать не могло не быть приятно; – и потому желал сделать так, маленький вечерок для моих и моей супруги знакомых. (Он еще приятнее улыбнулся.) Я хотел просить графиню и вас сделать мне честь пожаловать к нам на чашку чая и… на ужин.
– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».
Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.
Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.
– Одно только, чтобы у нас не было так скоро детей, – сказал он по бессознательной для себя филиации идей.
– Да, – отвечала Вера, – я совсем этого не желаю. Надо жить для общества.
– Точно такая была на княгине Юсуповой, – сказал Берг, с счастливой и доброй улыбкой, указывая на пелеринку.
В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.