Вербисты
 | |
| Полное название |
Общество Божьего Слова |
|---|---|
| Латинское название |
Societas Verbi Divini |
| Сокращение |
S.V.D. |
| Церковь | |
| Основатель |
св. Арнольд Янссен |
| Дата основания |
1875 |
| Год утверждения |
1905 |
| Количество монашествующих |
6 003 (2014) |
| [www.svd.org.ru Сайт ордена] | |
Верби́сты (лат. Societas Verbi Divini, SVD), Общество Слова Божьего — католическая монашеская конгрегация, основанная в 1875 году в деревне Стейл в общине Венло в Нидерландах святым Арнольдом Янссеном.
Содержание
Деятельность
Главное направление деятельности вербистов — миссионерская деятельность. Также конгрегация издаёт христианскую литературу, её члены работают в сфере христианского образования.
В 2014 году в конгрегации состояли 6 003 монахов, из них 4 202 священника[1]. Вербистам принадлежит 329 монашеских обителей в 67 странах. В 2012 году главой конгрегации был избран немец Хайнц Кулюке[2].
История
Общество было основано священником А. Янссеном 8 сентября 1875 года, как миссионерская организация, ставящая своей целью евангелизацию народов. В первое десятилетие вербисты существовали, как объединение священников и мирян, причём жизнь мирян в обществе регулировалась уставом доминиканских терциариев. Начиная с 1884 года общество Слова Божия было преобразовано в монашескую конгрегацию, члены которой должны были приносить монашеские обеты. Устав конгрегации утверждён Святым престолом в 1905 году.
В начале XX века вербисты насчитывали более 2 тысяч человек. Первая миссия была основана в 1882 году в Южном Китае. На стыке веков Общество организовало несколько миссий в Южной Америке, Африке, Новой Гвинее, Филиппинах и в Японии. В 1920 году вербистами была организована специальная семинария на юге США для афро-американцев.
Вербисты занимались наукой, главным образом, этнографией и антропологией. Видный вклад в науку внёс входивший в число вербистов австрийский этнограф Вильгельм Шмидт, был основан Антропологический институт в Швейцарии.
В начале 20-х годов XX века вербисты принимали участие в оказании помощи, которую Святой Престол оказывал голодающим Поволжья. С восстановлением в России нормального функционирования Католической церкви в 90-х годах вербисты возобновили деятельность в России. В 1994—2000 годах Апостольским нунцием в России был вербист Джон Буковски, одним из первых российских епископов Ежи Мазур. Вербисты окормляют приходы в Иркутске, Благовещенске, Свободном, Вологде, Тамбове, Волгограде, Архангельске, Ярославле и Костроме. В Москве вербисты служат в приходе св. Ольги, в Санкт-Петербурге в возвращённом Церкви в 2002 году храме Посещения Пресвятой Девой Марией праведной Елизаветы. В Белоруссии вербисты работают в Барановичах (Брестская обл.) и окрестных приходах.
Напишите отзыв о статье "Вербисты"
Примечания
Литература
- Крысов А.Г. Вербисты, католическая миссионерская конгрегация // Православная Энциклопедия, под ред. Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, Т. VII, М.: Церковно-научный центр “Православная Энциклопедия”, 2004г., стр. 705.
- [www.newadvent.org/cathen/05054a.htm Католическая энциклопедия (англ.)]
- Католическая энциклопедия. Т.2. Изд. Францисканцев, М.:2005.
Ссылки
- [www.svd.org.ru/ Сайт вербистов (русск.)]
- [www.catholic-hierarchy.org/diocese/dqsvd.html Статистика ордена]
Отрывок, характеризующий Вербисты
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?
Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.
Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.
Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.
Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
