Верльгоф, Пауль Готлиб
| Верльгоф, Пауль Готлиб | |
| Paul Gottlieb Werlhof | |
 | |
| Род деятельности: |
врач, поэт |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: |
Германия |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
Пауль Готлиб Верльгоф (нем. Paul Gottlieb Werlhof; 24 марта 1699, Хельмштедт — 26 июля 1767, Ганновер) — немецкий врач и поэт из Хельмштедта.
Верльгоф изучал медицину в Гельмштедтском университете под руководством Лоренца Гейстера и Б. Мейбома (нем. Brandanus Meibom) (1678—1740). Затем четыре года практиковал в Пейне, а в 1725 году переехал в Ганновер, где стал одним из самых видных врачей в Европе. В 1740 году Верльгоф был назначен лейб-медиком прусского короля (нем. Königlicher Leibarzt). Верльгоф оставался в Ганновере до самой смерти в 1767 году.
В 1735 году Верльгоф описал тромбоцитопеническую пурпуру или болезнь Верльгофа (заболевание из группы геморрагических диатезов, обусловленное снижением количества тромбоцитов в крови и нарушением её свёртывания).
Вергольф был также поэтом, другом анатома и поэта Альбрехта фон Галлера.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 3 июня 2013 года. |
Напишите отзыв о статье "Верльгоф, Пауль Готлиб"
Отрывок, характеризующий Верльгоф, Пауль Готлиб
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
