Вернандер, Александр Петрович

Александр Петрович Вернандер (13 января 1844 — 1918) — русский инженер-генерал (6.12.1906).

Биография

Из дворян. Образование получил в Павловском кадетском корпусе (1862), Константиновском инженерном училище (1863) и Николаевской инженерной академии (1868). В 1870 прикомандирован к инженерной академии для чтения лекций по строительству, в 1878 утверждён преподавателем академии.

Участник русско-турецкой войны 1877—1878. С 1883 руководил строительством Варшавских укреплений на левом берегу Вислы. С 24.12.1890 начальник Варшавского крепостного артиллерийского управления, с 28 февраля 1895 — помощник начальника Главного инженерного управления.

С 28 октября 1897 по 11 сентября 1907 начальник главного инженерного управления. 11 сентября 1904 переведен на пост товарища генерал-инспектора по инженерной части (великого князя Петра Николаевича), а 6.2.1909 занял пост генерал-инспектора, руководил подготовкой инженерных частей к войне. Пользовался большим авторитетом среди военных инженеров.

В 1907—1908 годах входил в состав Совета государственной обороны. В 1906 году возглавил комиссию по усилению Владивостокской крепости, а в 1910 году назначен особо уполномоченным лицом по руководству усилением обороны Владивостока.

Со 2 мая 1912 года — помощник военного министра В. А. Сухомлинова, курировал все инженерные вопросы военного ведомства.

22 марта 1915 уволен от должности и назначен членом Государственного совета.

После Октябрьской революции остался в Петрограде, в середине июля 1918 был арестован ВЧК. Расстрелян.

Источники

• Залесский К. А. Кто был кто в Первой мировой войне. — М.: АСТ, 2003. — 896 с. — 5000 экз. — ISBN 5-271-06895-1.
• Владимир Александрович Сухомлинов. Воспоминания. Мемуары. Харвест. 2005. ISBN 985-13-2594-5. — Именной указатель.
• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=445 Вернандер, Александр Петрович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»

Отрывок, характеризующий Вернандер, Александр Петрович

Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…