Верный пастух
| Верный пастух | |
| Il pastor fido | |
| Композитор | |
|---|---|
| Автор(ы) либретто |
Джакомо Росси |
| Язык либретто | |
| Источник сюжета | |
| Жанр | |
| Действий |
3 |
| Год создания | |
| Первая постановка | |
| Место первой постановки | |
«Верный пастух» (итал. Il pastor fido, HWV 8a/b/c) — опера немецкого композитора эпохи барокко Георга Фридриха Генделя, написанная им в 1712 году в Лондоне. Джакомо Росси, автор либретто, уже имел опыт работы с Генделем после оперы «Ринальдо».
Содержание
История
Гендель приехал в Лондон во второй раз в ноябре 1712 года и сразу же занялся постановкой оперы «Верный пастух». Премьера состоялась 22 ноября в Театре Её Величества в Хеймаркете[1], постановкой руководил сам композитор[2]. Опера не смогла повторить успеха «Ринальдо». Гендель не работал над ней со всем своим усердием, по словам критика Фрэнсиса Кольмана «сцены представляли только страну Аркадию, костюмы были старыми, опера короткой»[3]. Однако сам композитор был доволен проделанной работой.
В 1734 году Гендель поставил вторую редакцию оперы, которая имела больший успех чем первая. Вторая редакция оперы содержала лишь несколько сценок из первой, были добавлены арии и партии хора[4]. Премьера состоялась 18 мая, состав исполнителей ролей был гораздо более звёздным, чем состав первой постановки: роль Миртилло исполнил известный кастрат Джованни Карестини[en][1].
В том же году вышла третья редакция оперы, поставленная в Ковент-Гардене. В эту версию были добавлены танцы, пролог в стиле французской оперы-балета. В постановке приняла участие известная балерина Мари Салле[1].
Роли
| Роль | Голос | Исполнитель на премьере (22 ноября 1712) |
|---|---|---|
| Миртилло | сопрано кастрат | Валлериано Паллегрини |
| Сильвио | альт кастрат | Валентино Урбани |
| Амарилли | сопрано | Елизаветта Пилотти-Шавонетти |
| Ауреллия | сопрано | Маргерита де Л’Эпин |
| Доринда | контральто | Джейн Барбьер |
| Тиреньо | бас | Ричард Леверидж |
Сюжет
В одном селе Аркадии жил Миртилло, который был безнадёжно влюблён в Амарилли. Амарилли отвергала его каждый раз, когда он признавался ей в своих чувствах, так как влюблена в Сильвио, но тот любит другую девушку. Миртилло с каждеым разом настойчивее добивается Амарилли, а она с каждым разом всё режче отказывает ему и наконец убегает. После этого Миртилло решает покончить жизнь самоубийством.
Напишите отзыв о статье "Верный пастух"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.handelhouse.org/discover/george-frideric-handel/opera-synopses/il-pastor-fido Il Pastor Fido]. handelhouse.org. Проверено 3 апреля 2012. [www.webcitation.org/6AjUqGJLk Архивировано из первоисточника 17 сентября 2012].
- ↑ [www.amadeusonline.net/almanacco.php?Start=0&Giorno=22&Mese=11&Anno=1712&Giornata=&Testo=&Parola=Stringa Amadeus Almanac] (итал.). Проверено 4 апреля 2012. [www.webcitation.org/6AjUr1okp Архивировано из первоисточника 17 сентября 2012].
- ↑ [www.haendelhaus.de/en/Exhibitions/Handel/Handel_in_Hanover/ Interlude in Hanover]. Проверено 4 апреля 2012. [www.webcitation.org/682s7VvbX Архивировано из первоисточника 30 мая 2012].
- ↑ Rolland, 1916, p. 65.
Литература
- Winton Dean, John Merill Knapp. Handel's Operas, 1704—1726. — Boydell & Brewer, 2009. — 771 с. — ISBN 9781843835257.
- Romain Rolland. [en.wikisource.org/wiki/Handel_(Rolland) Гендель] = Handel. — 1916. — 204 с.
- В. Д. Конен. [enc-dic.com/enc_music/Gendel-G-F-1789.html Гендель Г. Ф.] // Музыкальная энциклопедия. — М.: Советская энциклопедия (гл. ред. Ю. В. Келдыш), 1973. — Т. 1. — С. 951—957. — 1070 с.
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Верный пастух
С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.
Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
