Верхняя Канада

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Верхняя Канада
англ. Province of Upper Canada

1791 — 1841



Флаг
Столица Ньюарк (1791—1797)
Йорк (1797—1841) (переименован в Торонто 1834 году)
Язык(и) Английский, французский
Религия Католицизм
К:Появились в 1791 годуК:Исчезли в 1841 году

Верхняя Канада (англ. Province of Upper Canada) — британская колония в Северной Америке, которая существовала с 1791 года по 1841 год. Находилась на территории современной Канады, на юге провинции Онтарио. Столицей провинции были Ньюарк (1791—1797), а затем Йорк, который был переименован в Торонто в 1834 году.

В XVIIXVIII веках эта территория является частью Новой Франции. По Парижскому договору 1763 года Канада переходит под власть Великобритании. По Квебекскому акту 1774 года берега Великих Озёр присоединяют к провинции Квебек. После признания независимости Соединённых Штатов в Канаду переселяются тысячи американских лоялистов. Поскольку берега реки Святого Лаврентия (современный Квебек) уже были заселены франкоканадцами, большинство новоприбывших осело там, где теперь находится юг провинции Онтарио. Их не устраивало французское законодательство и землеустройство («сеньориальная система»), всё ещё существовавшие в провинции Квебек. Поэтому в 1791 году провинцию Квебек разделили на две части — Верхнюю Канаду и Нижнюю Канаду.

1 февраля 1796 года было принято решение перенести столицу Верхней Канады в Йорк, для уменьшения риска нападения со стороны США.

Верхняя Канада почти полностью англоязычная (в отличие от Нижней, франкоязычной). В 18371838 годах в обеих Канадах начинается вооружённая борьба за независимость. В обоих случаях повстанцы терпят поражение. Чтобы уменьшить недовольство населения и ускорить ассимиляцию франкоканадцев, Верхнюю и Нижнюю Канаду объединяют в единую колонию — Объединённую провинцию Канада — и придают ей реальное внутреннее самоуправление. В 1867 году Канада вновь была разделена на Верхнюю (Онтарио) и Нижнюю (Квебек), после чего обе провинции вошли в новообразованную Канадскую конфедерацию, существующую до сих пор.

Напишите отзыв о статье "Верхняя Канада"

Отрывок, характеризующий Верхняя Канада

Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».