Верховное главнокомандование вермахта

ОКВ (от нем. Oberkommando der Wehrmacht, нем. OKW) — Верховное главнокомандование вермахта, центральный элемент управленческой структуры вооружённых сил Германии в 1938—1945 годах.

Верховное главнокомандование вермахта было создано 4 февраля 1938 года после ликвидации военного министерства (нем. Reichskriegsministerium). Его создание было обусловлено желанием Адольфа Гитлера (на верность которому личный состав вооружённых сил обязан был принимать присягу) получить полноту власти над принятием военных решений. Начальником штаба ОКВ был назначен генерал артиллерии Вильгельм Кейтель, который, несмотря на многочисленные разногласия с Гитлером, занимал эту должность в течение всего периода существования ОКВ (до мая 1945 года).

Структура

Формально ОКВ осуществляло руководство и координацию деятельности верховных командований отдельных видов вооружённых сил:

ОКХ — (нем. Oberkommando des Heeres) Верховное командование сухопутными войсками;

ОКЛ — (нем. Oberkommando der Luftwaffe) Верховное командование люфтваффе (военно-воздушными силами);

ОКМ — (нем. Oberkommando der Marine) Верховное командование кригсмарине (военно-морским флотом).

Однако на практике ОКВ имело ограниченное влияние на верховные командования отдельных видов вооружённых сил, что стало очевидным в декабре 1941 года, когда после неудачного наступления на Москву Вальтер фон Браухич был смещён с должности руководителя ОКХ и эту должность занял непосредственно Адольф Гитлер, фюрер и верховный главнокомандующий вооружённых сил Третьего рейха.

Аппарат ОКВ включал четыре департамента:

• Штаб оперативного руководства (нем. Wehrmacht-Führungsamt) (Альфред Йодль);
• Управление разведки и контрразведки (нем. Amt Ausland/Abwehr) (Вильгельм Канарис);
• Служба экономики обороны и вооружения (нем. Wirtschafts und Rüstungsamt) (Г. Томас);
• Департамент общих вопросов (юридические и административные отделы) (нем. Amtsgruppe Allgemeine Wehrmachtangelegenheiten) (Рейнеке).

Полномочия и деятельность

Формальным назначением ОКВ было выполнение функций Генерального штаба по координации действий сухопутных войск, авиации и флота, однако на практике Верховное главнокомандование вермахта было личным штабом Гитлера, оформлявшим его военные планы в приказы конкретным органам управления и не имевшим на них непосредственного влияния. С ходом войны ОКВ начало получать больший контроль над войсками, прежде всего на Западном фронте. С 1942 года наблюдалось географическое разграничение полномочий ОКВ и возглавляемого непосредственно Гитлером ОКХ — в то время как деятельность последнего всё больше сосредоточивалась на Восточном фронте, ОКВ получало всё больше полномочий по руководству военными действиями на Западном фронте, в Африке, а позже и в Италии.

Осуждение деятельности ОКВ

По завершении Второй мировой войны деятельность ОКВ и отдельных его руководителей был предметом рассмотрения в ходе Нюрнбергского процесса. По результатам процесса обвинения относительно преступности деятельности ОКВ были отклонены. Вместе с тем, глава ОКВ Вильгельм Кейтель и начальник штаба оперативного руководства Альфред Йодль были признаны военными преступниками, приговорены к смертной казни и повешены.

Отрывок, характеризующий Верховное главнокомандование вермахта

Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».