Верцинский, Эдуард Александрович

Верцинский Эдуард Александрович
Дата рождения	5 января 1873(1873-01-05)
Место рождения	Ревель, Российская империя
Дата смерти	17 апреля 1941(1941-04-17) (68 лет)
Место смерти	Ленинград, СССР
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Звание	Генерал-майор
Сражения/войны	Первая мировая война
Награды и премии

Эдуард Александрович Верцинский (1873, Ревель — 1941, Ленинград) — русский генерал-майор, участник Первой мировой войны. Дворянин.

Биография

Окончил 1-й кадетский корпус.

• 1 сентября 1890 — поступил на военную службу.
• 1892 — окончил 1-е военное Павловское училище, выпущен подпоручиком в лейб-гвардии Кексгольмский полк.
• 6 декабря 1894 — подпоручик гвардии.
• 4 августа 1896 — поручик гвардии.
• 1900 — окончил Николаевскую академию Генерального Штаба по 1-му разряду. Состоял при Варшавском военном округе.
• 6 мая 1900 — штабс-капитан гвардии с переименованием в капитаны генштаба.
• 26 ноября 1900 — старший адъютант штаба 2-го кавалерийского корпуса.
• 9 ноября 1902 — 11 ноября 1903 — цензовое командование ротой в лейб-гвардии Кексгольмском полку.
• 9 сентября 1903 — прикомандирован к Чугуевскому пехотному юнкерскому училищу для преподавания военных наук.
• 4 августа 1904 — столоначальник Главного Штаба.
• 6 декабря 1904 — подполковник.
• 4 июня 1905 — штаб-офицер для особых поручений при штабе I Сибирского армейского корпуса. Участвовал в русско-японской войне.
• 21 мая — 30 сентября 1907 — цензовое командование батальоном в 85-м пехотном Выборгском полку.
• 11 октября 1907 — штаб-офицер для особых поручений при штабе XVIII армейского корпуса.
• 3 мая — 4 июля 1907 — прикомандирован к артиллерии.
• 6 декабря 1908 — полковник.
• 13 августа 1910 — начальник штаба гвардейской стрелковой бригады.

Первая мировая война

• 30 августа 1914 — командир 145-го пехотного Новочеркасского полка.
• 7 ноября 1914 — генерал-майор.
• 22 января 1915 — командир лейб-гвардии 2-го Стрелкового Царскосельского полка.
• 21 сентября 1915 — начальник штаба гвардейской стрелковой бригады.
• 7 сентября 1916 — начальник штаба гвардейской стрелковой дивизии.
• 19 февраля 1917 — генерал-майор, начальник штаба XVIII армейского корпуса.
• 10 июня 1917 — начальник штаба 8-й армии.
• 29 августа 1917 — командир гвардейской стрелковой дивизии.
• Август 1917 — в резерве чинов при штабе Петроградского военного округа.
• 31 января 1918 — 1-й обер-квартирмейстер Главного Управления Генерального Штаба (ГУГШ).
• с 25 февраля 1918 до середины марта 1918 — 1-й генерал-квартирмейстер ГУГШ.
• 13 июля 1918 — вышел в отставку.
• 1 мая 1918 — открыл табачную лавку.

В эмиграции

• 1921 — Получил эстонское гражданство.
• Весна 1922 — Арестован по обвинению в посещении посольства Эстонии в Петрограде. Провел в заключении 3,5 месяца по обвинению в продаже золотых и серебряных вещей.
• 2 августа 1923 — Уехал в Эстонию. Не смог поступить в эстонскую армию ввиду незнания эстонского языка.
• Жил случайными заработками (в том числе торговал луком).
• 27 января 1925 — Вновь подал прошение о зачислении на военную службу и вновь получил отказ.
• 1925 — Агент Северного страхового общества.
• 1925—1926 — Стал членом Объединения лейб-гвардии Кексгольмского полка.
• 1930—1937 — Жил в Таллине.
• Возглавлял Союз гвардейских стрелков в Эстонии, был заместителем председателя Комитета «Дня русского инвалида».
• 29 сентября 1940 — После аннексии прибалтийских государств арестован органами НКВД.
• 24 февраля 1941 — Приговорен к расстрелу, расстрелян в Ленинграде.

Сочинения

• [www.archive.org/details/godrevoliutsiivo00vert Год революции: воспоминания офицера Генерального штаба за 1917—1918 года: начало революции. Штаб 18-го армейского корпуса : штаб 8-й армии генерала Корнилова : командование Гвардейской стрелковой дивизией : служба в Главном управлении Генерального штаба.] Таллинн, 1929.
• [www.archive.org/details/izmirovoivoinybo00vert Из мировой войны: боевые записи и воспоминания командира полка и офицера Генерального штаба за 1914—1917 годы.] Таллинн-Ревель, 1931.
• Памятные дни: из воспоминаний гвардейских стрелков. Таллинн: Издание Союза царскосельских стрелков:
  • [www.archive.org/details/pamiatnyedniizvo00vert книга 1] — 1932,
  • [www.archive.org/details/pamiatnyedniizvo02vert книга 2] — 1937,
  • [www.archive.org/details/pamiatnyedniizvo03vert книга 3] — 1939.

Отличия

• Орден Святого Станислава III степени (1903)
• Орден Святой Анны III степени с мечами и бантом (1906)
• Золотое оружие «За храбрость» (1906)
• Орден Святой Анны II степени (06.12.1912)
• Орден Святого Георгия IV степени (ПАФ 12.06.1917)

Ссылки

• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=978 Верцинский, Эдуард Александрович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
• [www.regiment.ru/bio/V/277.htm Верцинский Эдуард Александрович]

Отрывок, характеризующий Верцинский, Эдуард Александрович

С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.