Веселовзоров, Борис Петрович

Борис Петрович Веселовзоров
Дата рождения	28 сентября (10 октября) 1869(1869-10-10)
Место рождения	Тифлис, Российская империя
Дата смерти	11 апреля 1944(1944-04-11) (74 года)
Место смерти	Париж, Франция
Принадлежность	Российская империя Российская империя → Франция Франция
Род войск	пехота, Генштаб
Годы службы	1887—1917
Звание	генерал-майор
Командовал	84-й пехотный Ширванский полк Кавказская гренадерская дивизия (переименована в 1-ю Кавказскую гренадерскую дивизию)
Сражения/войны	Первая мировая война Гражданская война в России
Награды и премии

Бори́с Петро́вич Веселовзо́ров (28 сентября 1869; Тифлис, Российская империя — 11 апреля 1944; Париж, Франция) — генерал-майор Генерального штаба, дворянин, участник Первой мировой войны и Гражданской войны в России, а также участник Белого движения в эмиграции.

Биография

Борис Веселовзоров родился 28 сентября 1869 года в Тифлисе. Дворянского происхождения. Православного вероисповедания. Образование получил в Тифлисском кадетском корпусе.

Служба

На службу Веселовзоров поступил 1 сентября 1887 года. В 1889 году окончил 1-е военное Павловское училище, после чего в чине подпоручика поступил в 38-ю артиллерийскую бригаду, а позже в Кавказскую гренадёрскую артиллерийскую бригаду. 9 августа 1892 года присвоено чин поручика. В 1896 году окончил Николаевскую академию Генерального штаба (по 1-му разряду), и 17 мая того же года ему был присвоен чин штабс-капитана. Лагерный сбор Веселовзоров проходил в Кавказском военном округе. После состоял при том же, а также при Варшавском Военных округах. С 31 марта 1898 года вступил в должность старшего адъютанта штаба 20-й пехотной дивизии. 5 апреля того же года присвоен чин капитана. С 10 апреля 1899 года ― старший адъютант штаба 1-го Кавказского армейского корпуса, а с 22 мая 1900 года ― обер-офицер для особых поручений при командующем войсками Кавказского военного округа. С 15 ноября 1900 по 15 ноября 1901 года проходил цензовое командование в 1-м Кавказском стрелковом батальоне. С 28 марта 1902 года ― штаб-офицер для особых поручений при штабе 2-го Кавказского армейского корпуса. 14 апреля того же года присвоен чин подполковника. С 29 мая по 29 сентября 1904 года Веселовзоров проходил цензовое командование в 81-м пехотном Апшеронском полку. 16 мая 1905 года вступил в должность начальника штаба Кавказской гренадерской дивизии. 2 апреля 1906 года «за отличие» ему был присвоен чин полковника. С 16 февраля 1911 года вступил в командование 84-м пехотным Ширванским полком. 19 октября 1913 года «за отличие» Веселовзорову присвоен чин генерал-майора Генерального штаба. 22 апреля 1914 года вступил в должность окружного дежурного генерала штаба Кавказского военного округа.

В Первую мировую войну

Во время Первой мировой войны Веселовзоров находился на Кавказском фронте. 8 ноября 1914 года он был назначен дежурным генералом штаба Кавказской армии. 25 сентября 1916 года вступил в должность начальник штаба Кавказской гренадерской дивизии, а 24 февраля 1917 года в должность начальника штаба 9-го армейского корпуса. С 22 апреля 1917 года ― командующий Кавказской гренадерской дивизией (26 апреля 1917 года переименована в 1-ю Кавказскую гренадерскую дивизию). В конце 1917 года снят с должности.

В Гражданскую войну

Во время Гражданской войны Веселовзоров был участником Белого движения. С 31 мая по 15 июня 1919 года находился в составе вооружённых сил Юга России.

В эмиграции

После Гражданской войны Веселовзоров эмигрировал во Францию, поселился в Париже. Работал на фабрике счетоводом. Занимался военной историей. Читал лекции по истории России на Собраниях общества галлиполийцев, тифлисских кадет, Союза ревнителей памяти императора Николая II и других обществ и организаций белой эмиграции. В 1929 году Веселовзоров был избран председателем Союза офицеров Кавказской армии. Навещал русских больных в больницах.

Смерть

Веселовзоров умер 11 апреля 1944 г. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Награды орден Св. Станислава 3-й ст. (1899) орден Св. Анны 3-й ст. (1903) орден св. Станислава 2-й ст. (1905) орден Св. Владимира 4-й ст. (1907) орден Св. Владимира 3-й ст. (1911) орден Св. Станислава 1-й ст. (1915) орден Св. Анны 1-й ст. (1916)

Чинопроизводство вступил в службу (01.09.1887) подпоручик (09.08.1888) поручик (09.08.1892) — награждён штабс-капитан (17.05.1896) — награждён капитан (05.04.1898) — награждён подполковник (14.04.1902) — награждён полковник (02.04.1906) — награждён генерал-майор (27.09.1907) — награждён

Литературная деятельность

В 1908 году совместно с генерал-лейтенантом В. А. Потто под руководством бывшего начальника штаба Кавказского военного округа генерал-лейтенанта Н. Н. Белявского был составителем 4 тома, части 2 («Время Паскевича. Турецкая война 1828—1829») многотомного издания «Утверждение русского владычества на Кавказе».

Литература

• [m.litfile.net/read/202027/206000-207000?page=1 Военный дневник Великого князя Андрея Владимировича Романова] // ГАРФ. Ф. 650. Оп. 1. Д. 30. Л. 75, 79–81. — [m.litfile.net/read/202027/206000-207000?page=58 Примеч. 98].
• Мнухин Л. А., Marie A., Лосская В. К. Российское зарубежье во Франции 1919—2000 // Биографический словарь: в 3 томах = L'émigration russe en Françe. — М.: Наука (Дом-музей Марины Цветаевой), 2008. — Т. 1. — С. [www.tez-rus.net/viewImg.php?img_id=26794&width=587&height=800&tabname=Goods&title=%C2%C5%D1%C5%CB%CE%C2%C7%CE%D0%CE%C2+%C1%EE%F0%E8%F1+%CF%E5%F2%F0%EE%E2%E8%F7&mode=nw 272]. — ISBN 978-5-93015-105-3.
• Список полковникам по старшинству. — Составлен по 1 ноября 1906 года. — СПб.: Воен. тип., 1907. — С. 1283.
• Список старшим войсковым начальникам, начальникам штабов: округов, корпусов и дивизий и командирам отдельных строевых частей. — СПб.: Воен. тип., 1913.
• Список Генерального штаба. — Исправлен по 1 июня 1914 года. — Пг.: Воен. тип. Имп. Екатерины Великой, 1914. — С. 258.
• Список генералам по старшинству. — Составлен по 15 апреля 1914 года. — Пг.: Воен. тип. Имп. Екатерины Великой, 1914. — С. 884.
• Список генералам по старшинству. — Составлен по 10 июля 1916 года. — Пг.: Воен. тип. Имп. Екатерины Великой, 1916. — С. 115.
• Чуваков В. Н. Незабытые могилы: Российское зарубежье: некрологи 1917—1999: в 6-ти томах (8 книгах). — М.: Пашков Дом, 2004—2007. — Т. 1. — С. 549. — ISBN 978-5-7510-0169-8.

Ссылки

• [www.dommuseum.ru/index.php?m=dist&pid=2514 Веселовзоров Борис Петрович]. на сайте Культурный центр «Дом-музей Марины Цветаевой».
• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=1043 Веселовзоров Борис Петрович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
• [regiment.ru/bio/V/275.htm Веселовзоров Борис Петрович]. на сайте «Русская императорская армия».

Отрывок, характеризующий Веселовзоров, Борис Петрович

31 го августа, в субботу, в доме Ростовых все казалось перевернутым вверх дном. Все двери были растворены, вся мебель вынесена или переставлена, зеркала, картины сняты. В комнатах стояли сундуки, валялось сено, оберточная бумага и веревки. Мужики и дворовые, выносившие вещи, тяжелыми шагами ходили по паркету. На дворе теснились мужицкие телеги, некоторые уже уложенные верхом и увязанные, некоторые еще пустые.
Голоса и шаги огромной дворни и приехавших с подводами мужиков звучали, перекликиваясь, на дворе и в доме. Граф с утра выехал куда то. Графиня, у которой разболелась голова от суеты и шума, лежала в новой диванной с уксусными повязками на голове. Пети не было дома (он пошел к товарищу, с которым намеревался из ополченцев перейти в действующую армию). Соня присутствовала в зале при укладке хрусталя и фарфора. Наташа сидела в своей разоренной комнате на полу, между разбросанными платьями, лентами, шарфами, и, неподвижно глядя на пол, держала в руках старое бальное платье, то самое (уже старое по моде) платье, в котором она в первый раз была на петербургском бале.
Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра еще пробовала приняться за дело; но душа ее не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. Она постояла над Соней при укладке фарфора, хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи. Сначала ее веселило то, что она раздавала свои платья и ленты горничным, но потом, когда остальные все таки надо было укладывать, ей это показалось скучным.
– Дуняша, ты уложишь, голубушка? Да? Да?
И когда Дуняша охотно обещалась ей все сделать, Наташа села на пол, взяла в руки старое бальное платье и задумалась совсем не о том, что бы должно было занимать ее теперь. Из задумчивости, в которой находилась Наташа, вывел ее говор девушек в соседней девичьей и звуки их поспешных шагов из девичьей на заднее крыльцо. Наташа встала и посмотрела в окно. На улице остановился огромный поезд раненых.
Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
Он говорил, что нынче народ разбирал оружие в Кремле, что в афише Растопчина хотя и сказано, что он клич кликнет дня за два, но что уж сделано распоряжение наверное о том, чтобы завтра весь народ шел на Три Горы с оружием, и что там будет большое сражение.
Графиня с робким ужасом посматривала на веселое, разгоряченное лицо своего сына в то время, как он говорил это. Она знала, что ежели она скажет слово о том, что она просит Петю не ходить на это сражение (она знала, что он радуется этому предстоящему сражению), то он скажет что нибудь о мужчинах, о чести, об отечестве, – что нибудь такое бессмысленное, мужское, упрямое, против чего нельзя возражать, и дело будет испорчено, и поэтому, надеясь устроить так, чтобы уехать до этого и взять с собой Петю, как защитника и покровителя, она ничего не сказала Пете, а после обеда призвала графа и со слезами умоляла его увезти ее скорее, в эту же ночь, если возможно. С женской, невольной хитростью любви, она, до сих пор выказывавшая совершенное бесстрашие, говорила, что она умрет от страха, ежели не уедут нынче ночью. Она, не притворяясь, боялась теперь всего.


M me Schoss, ходившая к своей дочери, еще болоо увеличила страх графини рассказами о том, что она видела на Мясницкой улице в питейной конторе. Возвращаясь по улице, она не могла пройти домой от пьяной толпы народа, бушевавшей у конторы. Она взяла извозчика и объехала переулком домой; и извозчик рассказывал ей, что народ разбивал бочки в питейной конторе, что так велено.
После обеда все домашние Ростовых с восторженной поспешностью принялись за дело укладки вещей и приготовлений к отъезду. Старый граф, вдруг принявшись за дело, всё после обеда не переставая ходил со двора в дом и обратно, бестолково крича на торопящихся людей и еще более торопя их. Петя распоряжался на дворе. Соня не знала, что делать под влиянием противоречивых приказаний графа, и совсем терялась. Люди, крича, споря и шумя, бегали по комнатам и двору. Наташа, с свойственной ей во всем страстностью, вдруг тоже принялась за дело. Сначала вмешательство ее в дело укладывания было встречено с недоверием. От нее всё ждали шутки и не хотели слушаться ее; но она с упорством и страстностью требовала себе покорности, сердилась, чуть не плакала, что ее не слушают, и, наконец, добилась того, что в нее поверили. Первый подвиг ее, стоивший ей огромных усилий и давший ей власть, была укладка ковров. У графа в доме были дорогие gobelins и персидские ковры. Когда Наташа взялась за дело, в зале стояли два ящика открытые: один почти доверху уложенный фарфором, другой с коврами. Фарфора было еще много наставлено на столах и еще всё несли из кладовой. Надо было начинать новый, третий ящик, и за ним пошли люди.
– Соня, постой, да мы всё так уложим, – сказала Наташа.
– Нельзя, барышня, уж пробовали, – сказал буфетчнк.
– Нет, постой, пожалуйста. – И Наташа начала доставать из ящика завернутые в бумаги блюда и тарелки.
– Блюда надо сюда, в ковры, – сказала она.
– Да еще и ковры то дай бог на три ящика разложить, – сказал буфетчик.
– Да постой, пожалуйста. – И Наташа быстро, ловко начала разбирать. – Это не надо, – говорила она про киевские тарелки, – это да, это в ковры, – говорила она про саксонские блюда.
– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.
– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.