Веховство

Ве́ховство, ве́ховцы — философское и общественно-политическое направление в русской интеллектуальной среде в начале XX века, получившее своё название по программному сборнику «Вехи» (1909). Инициатором издания последнего был Михаил Гершензон.

Среди авторов сборника было четыре бывших марксиста: Н. Бердяев, С. Булгаков, П. Струве и С. Франк, ставшие на позиции христианской религиозности, отвергнув марксизм как доктрину чисто экономическую, которая не отвечает на фундаментальные вопросы человеческого бытия.

Первым по существу веховским сборником был сборник «Проблемы идеализма» (1902), финальным — «Из глубины» (1918).

Веховцы призывали интеллигенцию, которую они обвиняли в смуте 1905—1907 годов, отказаться от мировоззрения, построенного на коллективизме, народопоклонничестве (народничестве), нигилизме («отщепенстве от государства»), безрелигиозности и проповеди политического радикализма. Позитивная программа веховства опирается на признание самостоятельности человеческого субъекта, на признание личной ответственности за происходящее — на основе универсальных христианских ценностей.

Каковы мы есть, нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом, - бояться его мы должны пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одна своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народной

— М. О. Гершензон, Творческое самосознание // Вехи (1991)

Острую критику веховство вызвало со стороны лидера большевиков Владимира Ленина, который заклеймил сборник как «энциклопедию либерального ренегатства» в декабре 1909 года: «„Вехи“ — сплошной поток реакционных помоев, вылитых на демократию. Понятно, что публицисты „Нового времени“, Розанов, Меньшиков и А. Столыпин, бросились целовать „Вехи“. Понятно, что Антоний Волынский пришёл в восторг от этого произведения вождей либерализма».

Ссылки

• [filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000007/st089.shtml Полемика вокруг «Вех»]

Отрывок, характеризующий Веховство

Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.
– Вот это голландский посланик, видите, седой, – говорила Перонская, указывая на старичка с серебряной сединой курчавых, обильных волос, окруженного дамами, которых он чему то заставлял смеяться.
– А вот она, царица Петербурга, графиня Безухая, – говорила она, указывая на входившую Элен.
– Как хороша! Не уступит Марье Антоновне; смотрите, как за ней увиваются и молодые и старые. И хороша, и умна… Говорят принц… без ума от нее. А вот эти две, хоть и нехороши, да еще больше окружены.
Она указала на проходивших через залу даму с очень некрасивой дочерью.
– Это миллионерка невеста, – сказала Перонская. – А вот и женихи.
– Это брат Безуховой – Анатоль Курагин, – сказала она, указывая на красавца кавалергарда, который прошел мимо их, с высоты поднятой головы через дам глядя куда то. – Как хорош! неправда ли? Говорят, женят его на этой богатой. .И ваш то соusin, Друбецкой, тоже очень увивается. Говорят, миллионы. – Как же, это сам французский посланник, – отвечала она о Коленкуре на вопрос графини, кто это. – Посмотрите, как царь какой нибудь. А всё таки милы, очень милы французы. Нет милей для общества. А вот и она! Нет, всё лучше всех наша Марья то Антоновна! И как просто одета. Прелесть! – А этот то, толстый, в очках, фармазон всемирный, – сказала Перонская, указывая на Безухова. – С женою то его рядом поставьте: то то шут гороховый!
Пьер шел, переваливаясь своим толстым телом, раздвигая толпу, кивая направо и налево так же небрежно и добродушно, как бы он шел по толпе базара. Он продвигался через толпу, очевидно отыскивая кого то.
Наташа с радостью смотрела на знакомое лицо Пьера, этого шута горохового, как называла его Перонская, и знала, что Пьер их, и в особенности ее, отыскивал в толпе. Пьер обещал ей быть на бале и представить ей кавалеров.
Но, не дойдя до них, Безухой остановился подле невысокого, очень красивого брюнета в белом мундире, который, стоя у окна, разговаривал с каким то высоким мужчиной в звездах и ленте. Наташа тотчас же узнала невысокого молодого человека в белом мундире: это был Болконский, который показался ей очень помолодевшим, повеселевшим и похорошевшим.
– Вот еще знакомый, Болконский, видите, мама? – сказала Наташа, указывая на князя Андрея. – Помните, он у нас ночевал в Отрадном.
– А, вы его знаете? – сказала Перонская. – Терпеть не могу. Il fait a present la pluie et le beau temps. [От него теперь зависит дождливая или хорошая погода. (Франц. пословица, имеющая значение, что он имеет успех.)] И гордость такая, что границ нет! По папеньке пошел. И связался с Сперанским, какие то проекты пишут. Смотрите, как с дамами обращается! Она с ним говорит, а он отвернулся, – сказала она, указывая на него. – Я бы его отделала, если бы он со мной так поступил, как с этими дамами.