Вечера, Хелена фон
| Хелена фон Вечера | |
| нем. Helene von Vetsera | |
 | |
| Имя при рождении: |
Хелена Бальтацци |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Отец: |
Теодор Бальтацци |
| Мать: |
Деспина Вулкович |
| Супруг: | |
| Дети: |
Ладислаус, |
Баронесса Хелена фон Вечера (нем. Helene von Vetsera; 1847, Марсель — 1 февраля 1925[1], Вена) — австрийская дворянка греческо-австрийского происхождения.
Содержание
Биография
Хелена Бальтацци родилась в семье греческого банкира Теодора Бальтацци (1788—1860) и его первой жены Деспины Вулкович. Имела итальяно-греко-английские корни. Отец сделал состояние в Стамбуле; имел двух жён и девять детей. Родители умерли рано. Опекуном стал друг семьи, австрийский дипломат Альбин Риттер Вечера (1825—1887). В 1864 году он женился на шестнадцатилетней Хелене. В 1870 году Альбину был пожалован титул барона. Хелена с мужем переехала в Вену. Альбин умер от инфаркта в 1887 году.
Семья
Братья и сёстры
Хелена была старшим ребёнком в семье Бальтацци. Имела родную сестру Елизавету (Элизабет) Бальтацци (1849—1899), сводных сестёр: Шарлотту Бальтацци (1856—1875), Эвелину Бальтацци (1855—1901) и Вирджинию Бальтацци (1857—1929); четверых сводных братьев: Александра Бальтацци (1850—1914), Аристидеса Бальтацци (1853—1914), Гектора Бальтацци (1854—1916) и Генриха Бальтацци (1858—1940).
Дом Бальтацци славился своими конюшнями, их лошади участвовали в крупных международных скачках. Александр и Аристидес совместно владели знаменитым скакуном «Кисбером» (нем. Kisber), который выиграл Эпсом Дерби в 1876 году. Гектор был хорошим наездником.
Шарлотта была замужем за графом Георгом Эрдоди. Эвелин была замужем за австрийским графом Георгом фон Штокау (1854—1901).
Члены семей Бальтацци и Вечера были известны своей деятельностью в международной политической, социальной и деловой жизни. Их тепло принимали в аристократических кругах Европы, Лондона, Парижа, Санкт-Петербурга и Вены.
Дети
В браке с Альбином Вечерой родилось четверо детей:
- Ладислаус «Лаци» фон Вечера (1865—1881)
- Джоанна «Ханна», графиня фон Билант—Рид, баронесса фон Вечера (1868—1901)[2]
- Мария «Мэри» фон Вечера (1871—1889)
- Франц Альбин «Фери» фон Вечера (1872—1915)
Лаци погиб 8 декабря 1881 года во время пожара в театре «Ringtheater».
Мария, ставшая любовницей австрийского кронпринца Рудольфа, была обнаружена мёртвой 30 января 1889 года в замке Майерлинг. Тело Марии было перевезено в Хайлингеркройц в ночь с 31 января на 1 февраля двумя её дядями (Георг фон Штокау и Александром Бальтацци усадили мёртвую девушку на заднее сиденье экипажа между двумя мужчинами), и спешно похоронено на территории монастыря[3]. Вскрытия не проводилось, о смерти Марии был составлен фиктивный акт. По просьбе родственников 16 мая 1889 года гроб с телом Марии был извлечён из временной могилы, заключён в ещё один медный гроб и перезахоронен[3].
Последние годы
Хелена пережила мужа и всех своих детей и из—за инфляции после войны потеряла всё имущество. Она умерла в бедности в Вене в 1925 году. Похоронена на кладбище Пайербаха в Нижней Австрии.
В кино
В фильме Роберта Дорнхельма «Кронпринц Рудольф» (2006) роль Хелены Вечеры исполняет Александра Вандерноот.
Напишите отзыв о статье "Вечера, Хелена фон"
Примечания
- ↑ Gerd Holler: Mayerling, neue Dokumente zur Tragödie 100 Jahre danach, Amalthea-Verlag, Wien [u.a.] 1988, ISBN 3-85002-269-2, S. 89
- ↑ [anno.onb.ac.at/pdfs/ONB_W7Ba.pdf#page=6&highlight=30,200,762,715 Neue Freie Presse – Todesfälle] (PDF; 10,6 MB) 6(недоступная ссылка — история). anno.onb.ac.at (22 февраля 1901). Проверено 24 мая 2013.
- ↑ 1 2 [www.kaisergruft.at/kaisergruft/vetsera.htm Mary Freiin von Vetsera 19.3.1871 - 30.1.1889] (нем.). Die Begräbnisstätten der Habsburger in Wien. Проверено 30 июня 2013. [www.webcitation.org/6HpZI39Jm Архивировано из первоисточника 3 июля 2013].
Литература
- Heinrich Baltazzi-Scharschmid, Hermann Swistun: Die Familien Baltazzi-Vetsera im kaiserlichen Wien, Böhlau, Wien 1980, ISBN 3-205-07160-3.
- Gerd Holler: Mayerling: die Lösung des Rätsels. Der Tod des Kronprinzen Rudolf und der Baronesse Vetsera aus medizinischer Sicht, Buchgemeinschaft Donauland Kremayr und Scheriau [u.a.], Wien 1981, ISBN 3-217-01051-5.
- Fritz Judtmann: Mayerling ohne Mythos. Ein Tatsachenbericht, 2., verbesserte Auflage, Kremayr & Scheriau, Wien 1982, ISBN 3-218-00364-4.
- Brigitte Sokop: Jene Gräfin Larisch. Marie Louise Gräfin Larisch-Wallersee, Vertraute der Kaiserin — Verfemte nach Mayerling, 3., verbesserte Auflage, Böhlau, Wien [u.a.] 1992, ISBN 3-205-05527-6.
- Hermann Swistun: Mary Vetsera. Gefährtin für den Tod, Ueberreuter, Wien 1999, ISBN 3-8000-3727-0.
Ссылки
- [www.vetsera.info/ Семейный архив Бальтацци—Вечера]
- [www.mayerling.info/ Трагедия в Майерлинге]
- [www.xs4all.nl/~androom/dead/story004.htm Смерть Марии Вечеры]
Отрывок, характеризующий Вечера, Хелена фон
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».
Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».
В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
