Вечерний бульвар (станция метро)

«Вечерний бульвар» Вечірній бульвар Маршрут №1 Маршрут №2 Маршрут №3
Криворожский скоростной трамвай
Дата открытия:	26 декабря 1986 года
Прежние названия:	Площадь Артёма
Тип:	Колонная двухпролётная мелкого заложения
Количество платформ:	2
Тип платформ:	Береговые
Форма платформ:	Прямые
Длина платформ, м.:	102 м
Выход к улицам:	улица Балакина, улица Космонавтов, Бульварный переулок

Вечерний бульвар (станция метро)Вечерний бульвар (станция метро)

«Вечерний бульвар» (укр. Вечірній бульвар) — станция метротрама в городе Кривой Рог. Открыта 26 декабря 1986 года. Принимает трамваи маршрутов №1, №2 и №3. Станция носит современное название с 23 апреля 2016 года и была переименована согласно закону о декоммунизации.

Описание

Сооружена по спецпроекту: это — подземная колонная станция с береговыми платформами и одним рядом колонн, расположенных между путями. Колонны облицованы коричневым мрамором, стены глазурованной плиткой. Наземный вестибюль имеет круглую форму. Он расположен на углу улиц Балакина, Космонавтов и парка-аллеи, которая направляется к улице Мелешкина — одного из звеньев магистрали, следующего через весь город.

Станция расположена практически в центре микрорайона Кирова — жилого массива 1970-х, 1980-х годов застройки. Согласно первоначальному проекту, вдоль улиц Балакина и Космонавтов линия скоростного трамвая должна была проходить на поверхности; станция также должна была быть наземной. Это разделило бы микрорайон пополам. Поэтому на этом участке (протяженностью 2,3 км) метротрам пустили под землю. Линия оставила на поверхности широкую техническую полосу, но создание барьера удалось избежать.

Галерея

• Kryvyi Rih Maidan Artema2.jpg

  Вид в сторону «Городской больницы»

• Kryvyi Rih Maidan Artema3.jpg

  Указатель на станции

Ссылки

• [infojd.ru/13/metro-kr_sta05pl_art.html Криворожский метрополитен (метротрамвай). Станция Площадь Артёма.]
• [metroworld.ruz.net/others/krr_05_artema.htm Станция «Площадь Артёма» на сайте «Мир метро»]

Отрывок, характеризующий Вечерний бульвар (станция метро)

– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.


Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.