Взрывы на Бостонском марафоне

Взрывы на Бостонском марафоне
После первого взрыва
Место атаки	42°20′59″ с. ш. 71°04′44″ з. д.42.349778° с. ш. 71.078917° з. д. / 42.349778; -71.078917
Дата	15 апреля 2013 года 14:50 EDT
Оружие	2 самодельных взрывных устройства
Погибшие	3
Раненые	282
Число террористов	2 (1 убит во время преследования спустя 4 дня)
Подозреваемые	Тамерлан Царнаев (убит) Джохар Царнаев (задержан)

Взрывы на Бостонском марафоне — террористический акт, произошедший 15 апреля 2013 года на финише Бостонского марафона, в его зрительской зоне. С интервалом в 12 секунд произошло два взрыва, в результате которых погибло три человека и пострадало более 280 человек.

Террористический акт

Марафон

Последний участок Бостонского марафона проходил по Бойлстон стрит. Финишная черта была расположена напротив Бостонской общественной библиотеки. Проезжая часть улицы была выделена участникам марафона, а пешеходная часть предназначалась для зрителей и была отделена металлическими ограждениями. На одной стороне улицы около финишной черты были смонтированы трибуны. За финишной чертой была зона только для участников марафона и специальная зона для членов их семей. Неподалёку дежурили отряды экстренной медицинской помощи EMS и полиции. Около финишной черты было большое скопление журналистов, освещавших марафон.

Взрывы

Террористическая атака заключалась в подрыве двух самодельных взрывных устройств, расположенных недалеко от финиша Бостонского марафона. Первый взрыв произошёл в 14:49:44 EDT в зрительской зоне недалеко от финишной черты. На табло марафона было время 4:09.43 (4 часа 9 минут и 43 секунды с момента старта третьей группы бегунов). Хотя к этому времени бо́льшая часть бегунов уже финишировала, на дистанции оставалось 5700 человек. Через 12 секунд в зрительской зоне на расстоянии около 170 метров от места первого произошёл второй взрыв.

Дежурившие на месте события силы полиции немедленно приступили к эвакуации зрителей и участников марафона, а медики и добровольцы начали помогать пострадавшим. От взрывов погибло три человека и пострадало более 280 человек, у некоторых из пострадавших взрывом оторвало конечности. От взрывов пострадали расположенные рядом здания — в них были выбиты стёкла. По сообщениям полиции и врачей, бомбы были начинены шариками от шарикоподшипников и гвоздями.

Ответственность

На текущий момент никто не взял на себя ответственность за совершённый теракт. Однако главными подозреваемыми, по заявлению американских спецслужб, стали братья Царнаевы, бывшие граждане Киргизии, имеющие смешанное чеченско-аварское происхождение. Позднее, во время операции полиции и спецслужб в Бостоне Тамерлан Царнаев погиб, а младший брат — Джохар задержан.

Пострадавшие

По сообщению Бостонской детской больницы, с места теракта были доставлены не менее восьми детей: двухлетний мальчик с тяжёлой травмой головы, девятилетняя девочка с серьёзным ранением ноги и ещё шестеро детей в возрасте до 15 лет. Возможно, среди пострадавших больше несовершеннолетних, но по разным причинам их доставили в другие больницы.

Погибло три человека, в том числе восьмилетний Мартин Ричард. Его мать и сестра получили ранения.

Имя	Возраст	Гражданство
Мартин Ричард	8 лет	США
Люй Линцзы	23 года	Китай
Кристл Кэмпбелл	29 лет	США

Ход событий после террористического акта

18 апреля ФБР опубликовало изображения подозреваемых в теракте. А также сообщило, что преступники убили одного полицейского в городе Уотертаун, штат Массачусетс, угнали внедорожник и вступили в перестрелку с полицией во время преследования. В итоге этого, сотрудник полиции MBTA был очень тяжело ранен и госпитализирован. Тамерлан Царнаев был убит, а его брат, Джохар Царнаев, был ранен, но ему удалось скрыться. В результате была организована полицейская облава, в которой были задействованы тысячи полицейских для поиска по всей площади Уотертауна.

19 апреля власти города попросили жителей Уотертауна, а также его пригородов, включая сам Бостон, не выходить из дома и оставаться в своих домах. Также практически весь общественный транспорт, предприятия и государственные учреждения были временно закрыты, что привело к созданию безлюдной городской среде большого размера и продолжительности для осуществления более быстрой поимки сбежавшего от преследования преступника. Приблизительно в 7 часов вечера, вскоре после того, как был отменён приказ, чтобы люди оставались в своих домах, житель Уотертауна помог полиции обнаружить подозреваемого, который пытался спрятаться в лодке на заднем дворе дома свидетеля. Джохар Царнаев был арестован и доставлен в госпиталь.

Во время первого допроса в больнице, Джохар Царнаев признался полицейским, что именно его брат был вдохновителем содеянного. Он рассказал, что их действия были мотивированы исламским экстремизмом и войнами США в Ираке и Афганистане, а также добавил, что они являются независимой и самостоятельной радикальной группой и не принадлежат к какой-либо другой террористической группировке. Но, в свою очередь, научились строить взрывные устройства с помощью онлайн журнала Inspire ультрарадикального филиала Аль-Каиды в Йемене. Джохар уверял, что если бы им удалось уйти не пойманными, то они решили бы ехать в Нью-Йорк, чтобы взорвать Таймс-сквер.

Джохар Царнаев был обвинён ещё 22 апреля, когда находился в госпитале. Ему была инкриминировано применение оружия массового уничтожения и причинение имущественного ущерба, совершённое группой лиц по предварительному сговору, повлёкшие смерть нескольких людей.

Расследование

ФБР и полиция Бостона немедленно приступили к расследованию теракта. По сообщениям СМИ полиция задержала одного подозреваемого, но позднее полиция опровергла эту информацию. В ночь на 16 апреля полиция провела обыск в одном из домов, на месте были изъяты три сумки и доставлены в лабораторию для обследования. ФБР внимательно изучало фото и видеоматериалы, снятые очевидцами событий.

По информации, приведённой хьюстонским сетевым изданием, бомбы, взорвавшиеся в Бостоне, были изготовлены из паровых скороварок и содержали куски металла, гвозди и металлические шарики. Медики извлекли из тел раненых большое количество мелких металлических предметов. Источник, близкий к расследованию, сказал при условии анонимности, что бомбы были сделаны из шестилитровых паровых кастрюль, помещены в большие рюкзаки и оставлены на месте взрыва. Сообщают также, что ФБР и полиция разыскивает человека с чёрной сумкой, говорившего по-английски с иностранным акцентом, которого видели в районе событий с большим рюкзаком.

Газета The Boston Globe сообщила, что найдено доказательство того, что взрывные устройства были приведены в действие с помощью часового механизма, а не дистанционного управления.

16 апреля СМИ со ссылкой на источник, близкий к расследованию, объявили об аресте подозреваемого в подготовке и осуществлении взрывов. Позднее в тот же день это объявление было опровергнуто со ссылкой на другой источник.

Подозреваемые

Внешние медиафайлы
Задержание подозреваемого
	[www.bbc.co.uk/russian/multimedia/2013/04/130419_boston_mat_police.shtml Стрельба и задержание в Бостоне] BBC

Внешние изображения
Перестрелка с полицией
	[www.cbsnews.com/2300-201_162-10016608-2.html Boston bombings shootout pictures] CBS

Днём 18 апреля ФБР опубликовало снимки двух подозреваемых, сделанные во время марафона в Бостоне: одного в белой бейсболке козырьком назад, другого в чёрной бейсболке и солнечных очках.

Джеф Бауман, который потерял обе ноги при взрыве, как только пришёл в сознание после операции, написал записку: «сумка, видел этого парня, смотрел прямо на меня». Позже он дал ФБР подробное описание подозреваемого.

Вечером 18 апреля к сотруднику полиции Массачусетского технологического института в городе Кембридж (пригород Бостона) подошли два молодых человека, и один из них несколько раз выстрелил ему в голову. Полицейский, 26-летний Шон Коллиер, погиб на месте. Нападавшие сели в его патрульный автомобиль, а затем захватили другую машину — внедорожник «Мерседес», причём водителю, которого на полчаса взяли в заложники, а потом отпустили, они рассказали, что это именно они устроили взрыв на Бостонском марафоне. Сообщалось, что напавшие на полицейского отправились затем в ближайший продовольственный магазин сети 7-Eleven и совершили там вооружённое ограбление, однако эта информация оказалась неверной — это ограбление совершили не они.

Затем полиция вышла на след преступников, и началась погоня за ними. Преступники помчались в пригород Бостона Уотертаун, стреляя по пути в полицейских и бросая в них самодельные взрывные устройства. В результате тяжёлое огнестрельное ранение получил сотрудник транспортной полиции Бостона. Погоня завершилась в Уотертауне, где старший из преступников выбежал в сторону полицейских и стрелял, пока у него не закончились патроны. Подбежавшие полицейские попытались надеть на него наручники, когда младший из братьев, находящийся в машине, рванул с места в их направлении, побуждая их отбежать. Полицейские разбежались, а Джохар Царнаев проехал по своему брату, проволок его по земле, зацепив днищем машины, прорвал оцепление и скрылся.

Было установлено, что старший из террористов — это 26-летний Тамерлан Царнаев, а скрывшийся — 19-летний Джохар Царнаев, его брат. Братья Царнаевы до 2002 года жили в Дагестане, в Махачкале, куда ранее переехали из Киргизии (из города Токмак). Будучи чеченцами по национальности, в США они прибыли в 2002 году как граждане Киргизии. В 2012 году Тамерлан Царнаев провёл полгода в России.

Департамент полиции Бостона поместил на своей странице в Твиттере изображение массачусетского номерного знака 116 GC7, принадлежащего зелёной «Хонде» седан 1999 года выпуска, на которой скрылся Джохар Царнаев. На сайте ФБР было выложено фото подозреваемого и просьба к населению сообщать по прилагаемому телефону любую релевантную информацию. Машина, которую искали полицейские, 19 апреля была обнаружена в районе Бостона, в ней никого не было. В связи с операцией по поимке Джохара были временно закрыты Массачуссетский технологический институт и ряд других учебных заведений. В район, где мог скрываться предполагаемый террорист, была стянута полицейская бронетехника, машины полиции и «скорой помощи».

Вечером 19 апреля Джохар был задержан в Уотертауне. Комиссар бостонской полиции Эд Дэвис на пресс-конференции рассказал, как был задержан Джохар: «Подозреваемый попал в наше поле зрения после жестокого покушения на нашего офицера и ограбления, а точнее угона автомобиля на автозаправке, у нас есть запись камеры». Но, по словам Дэвиса, ему удалось скрыться. Позже поступил телефонный звонок, по которому по указанному адресу выехали трое полицейских Бостона вместе с военными и агентами ФБР. «Из дома вышел человек, где он находился весь день в связи с призывами оставаться дома, и сказал, что заметил кровь на своей моторной лодке во дворе». Убежище Царнаева было обнаружено с помощью инфракрасной камеры FLIR на полицейском вертолете. На призывы сдаться Джохар ответил стрельбой. Полицейские закидали лодку светошумовыми гранатами, и после недолгой перестрелки сотрудникам ФБР удалось проникнуть внутрь лодки и извлечь его из неё. Раненый Джохар Царнаев был захвачен и доставлен в больницу в тяжёлом состоянии. По словам врачей, у него два тяжёлых огнестрельных ранения, его состояние оценивали как критическое.

За несколько месяцев до совершённого террористического акта ФСБ России неоднократно направляло ФБР информацию о деятельности братьев Царнаевых. Однако , на обращения российской стороны ответа не было. На последнее обращение России о сотрудничестве в сфере борьбы с терроризмом, американская сторона ответила, что они «сами разберутся со своими гражданами» и отказалась от сотрудничества.

Дополнительные фигуранты

1 мая 2013 года появилась информация, что были задержаны два студента из Казахстана — Диа́с Кадырба́ев и Азама́т Тажая́ков, знакомые Джохара Царнаева по колледжу. Им были предъявлены обвинения в сговоре с целью препятствия правосудию. Они обвиняются в том, что выбросили рюкзак и электронные устройства из комнаты Джохара Царнаева, после того как узнали, что его подозревают в осуществлении теракта. Кроме этого задержанные могли давать следствию ложные показания. Кроме того, был задержан гражданин США Робел Филлипос, которого обвинили в даче ложных показаний следователям. Суд присяжных по делу Кадырбаева, Тажаякова и Филлипоса начался 23 июня 2014 года . Азамат Тажаяков приговорён к 3 годам лишения свободы, утром 16 июня 2016 года он вернулся в Алма-Ату. Диас Кадырбаев приговорен к 6 годам лишения свободы.

22 мая был убит знакомый Тамерлана Царнаева, иммигрант из Чечни Ибрагим Тодашев. Первоначально сообщалось о том, что Тодашев устроил перестрелку с агентами ФБР, в ходе которой он был убит. Позднее в СМИ появились сообщения о том, что Тодашев пытался завладеть оружием одного из сотрудников ФБР, а также о том, что он использовал при нападении нож. Позже сразу два участника допроса заявили о том, что у Ибрагима Тодашева не было оружия, и что при нападении он перевернул стол и стул. Отец Тодашева заявил, что в его сына было выпущено семь выстрелов, один из которых был пущен в затылок. По данным полиции перед смертью Ибрагим Тодашев признался на допросе, что в сентябре 2011 года он участвовал в убийстве трёх человек в городе Уолтэме, штат Массачусетс вместе с Тамерланом Царнаевым.

В конце мая 2014 года предъявлено обвинение водителю такси Хайрулложону Матанову 23-х лет — жителю города Куинси, штат Массачусетс, выходцу из Киргизии. Следствием установлено, что Матанов ужинал с главными фигурантами дела Джохаром и Тамерланом Царнаевыми за день до теракта. По мнению следствия, Матанов скрыл свои дружеские отношения с Царнаевыми, пытался уничтожить, изменить и сфальсифицировать записи и документы свидетельствующие о связях с ними. Он обвинён в соучастии в теракте на марафоне в Бостоне 15 апреля 2013 года, в уничтожении улик и даче ложных показаний..

Реакция на теракт

В связи с терактом во всех крупных городах США был повышен уровень террористической угрозы и приняты повышенные меры безопасности. На 30 минут был закрыт бостонский аэропорт в связи с запретом на полёт над территорией рядом с местом теракта. Многие люди выражают свои соболезнования в связи с терактом и предлагают свою помощь пострадавшим. 19 апреля в Бостоне и его пригородах сосредоточились около 9 тысяч полицейских, власти штата Массачусетс объявили о введении режима чрезвычайной ситуации. Компания Google запустила специальный раздел Boston Marathon Explosions на сайте Google Person Finder для помощи и поиска пострадавших от теракта.

Суд

Судебные слушания по делу начались в июле 2013 года. Джохар Царнаев не признал себя виновным ни по одному из 30 пунктов предъявленного обвинения. По сообщению агентства Reuters, Генеральный прокурор США Эрик Холдер намерен потребовать от суда смертного приговора для Джохара Царнаева. «Если он будет признан виновным, — заявил генпрокурор — мы потребуем для него смертной казни».

5 января 2015 года начался суд над Джохаром Царнаевым. Адвокаты Царнаева в течение нескольких месяцев вели переговоры с обвинениям о досудебной сделке. В частности, обсуждалась возможность признания Царнаевым своей вины в обмен на приговор к пожизненному заключению без права досрочного освобождения. Однако это означало бы отказ от требования смертной казни со стороны обвинения, и в конечном итоге Министерство юстиции США не согласилось на этот шаг.

7 января 2015 года начался отбор присяжных. В течение первых трех дней судебных заседаний в здание федерального суда прибыли 1200 кандидатов в присяжные, из которых были отобраны 12 основных и 6 запасных членов жюри. Подсудимый был ознакомлен с обвинительным заключением, которое ему зачитал судья Джордж О'Тул. Адвокаты Царнаева пытались представить своего подзащитного наивной жертвой манипуляций со стороны его старшего брата Тамерлана и добиться для него пожизненного срока заключения. Представители обвинения в свою очередь настаивали на том, что Царнаев-младший является религиозным фанатиком и хладнокровным убийцей, движимым ненавистью к США. Они были намерены добиваться для обвиняемого высшей меры наказания.

8 апреля 2015 года присяжные вынесли вердикт в отношении Джохара Царнаева. Этому предшествовали 17 дней свидетельских показаний и представления улик. Присяжным показывали фотографии и видеозаписи последствий взрывов. Выжившие в теракте выступали со своими свидетельствами. Среди них был отец самой молодой жертвы взрыва — восьмилетнего мальчика Мартина Ричарда, которого буквально разорвало на куски второй бомбой. Обвинение охарактеризовало Царнаева как хладнокровного убийцу, который замыслил вместе со своим братом Тамерланом убийство американских граждан в отместку за действия армии США в мусульманских странах. Прокурор Алок Чакраварти сказал: «Это был трезвый, тщательно спланированный теракт, всё было преднамеренно». Присяжные — семь женщин и пятеро мужчин совещались полтора дня, прежде чем вынести вердикт. Царнаева признали виновным по всем 30 пунктам обвинения, включая его участие в теракте. Он также признан виновным в расстреле и убийстве офицера полиции Шона Кольера через несколько дней после самого теракта, когда ФБР уже представили общественности фотографии его и брата в качестве подозреваемых в теракте. И хотя прокуроры не смогли сказать с уверенностью, кто из братьев нажал на курок, обоих признали «равным образом виновными» в смерти Кольера.

15 мая 2015 года федеральный судья огласил приговор: Джохар Царнаев был признан виновным по всем 30 пунктам обвинения и приговорён к смертной казни. Согласно приговору, ему будет сделана смертельная инъекция.

Прокуратура округа Миддсекс намерена возбудить уголовное дело против приговоренного к смерти Джохара Царнаева. Ему инкриминируют убийство полицейского Шона Колье и ряд других преступлений, совершенных им после теракта 15 апреля 2013 года на финише Бостонского марафона. Для проведения следственных действий окружной прокурор Мэриан Райян намерен вернуть Царнаева из тюрьмы в Колорадо в окружную тюрьму штата Массачусетс. По мнению юристов, речь идет о прецедентном решении, поскольку до этого осужденные к смерти не являлись объектами дополнительного юридического преследования.

Ссылки

• [www.fbi.gov/news/updates-on-investigation-into-multiple-explosions-in-boston/updates-on-investigation-into-multiple-explosions-in-boston Updates on Investigation Into Multiple Explosions in Boston]. — Страница на сайте ФБР. Фото, видео, сообщения для прессы. Информация обновляется по мере поступления. Проверено 19 апреля 2013. [www.webcitation.org/6G40B4k89 Архивировано из первоисточника 22 апреля 2013].
• [www.bbc.co.uk/russian/indepth/boston_blasts_tsarnaev.shtml Дело Джохара Царнаева: от взрывов до ареста]. — Взрывы в Бостоне: хроника, поиски, версии. Видео и фотоматериалы,статьи, заметки и аналитика от русской службы BBC. Проверено 23 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GGYR0ocF Архивировано из первоисточника 30 апреля 2013].
• Мэлор Стуруа. [www.mk.ru/social/article/2013/05/12/852680-pochemu-fbr-upustilo-shans-predotvratit-terakt-v-bostone.html Почему ФБР упустило шанс предотвратить теракт в Бостоне?]. Московский комсомолец (13 мая 2013). Проверено 13 мая 2013. [www.webcitation.org/6GsRKsd8T Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
• [www.kavkaz-uzel.ru/articles/224930/ Теракт в Бостоне: кавказский след]. Кавказский узел.

Отрывок, характеризующий Взрывы на Бостонском марафоне

– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.


На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.