Взрыв в казармах Гленанна
Взрыв в казармах Гленанна | |
Место атаки |
Гленанн, близ Маунтнорриса, графство Арма, Северная Ирландия |
---|---|
Дата | |
Способ атаки |
взрыв и стрельба |
Оружие |
самодельное взрывное устройство (автомобильная бомба), дробовик, пистолет-пулемёт |
Погибшие |
3 |
Раненые |
14 |
Число террористов |
2 |
Подозреваемые |
Взрыв в казармах Гленанна прогремел поздним вечером 31 мая 1991 на базе Ольстерского оборонного полка: заминированная боевиками ИРА машина, будучи без водителя, съехала с соседнего холма и врезалась в одно из зданий, после чего взорвалась. В результате взрыва погибли три солдата, были ранены ещё 14 человек (в том числе 4 гражданских лиц).
Предыстория
В первой половине 1991 года правление Северной Ирландии проводило многосторонние переговоры Брука-Мэйхью о будущем Северной Ирландии. На них, однако, не пригласили партию Шинн Фейн по причине поддержки её связей с ИРА и тем самым непризнанием её как конституционной партии. Переговоры в итоге зашли в тупик[1]. Неучастие ирландских националистов в переговорах стало одним из поводов к совершению теракта.
Объект атаки
Казармы были построены в 1972 году в местечке Гленанн близ Маунтнорриса в графстве Арма. Там размещались две роты 2-го Арманского батальона Ольстерского оборонного полка. Казармы являлись фактическим блокпостом на границе протестантского и католического квартала[2]. Они стали первыми казармами, которые решились атаковать боевики ИРА[3] (до этого боевиками в столкновениях были убиты семь солдат Ольстерского оборонного полка).
Кевин Тулис считает, что решение напасть на казармы Гленанна было принято в рамках акта возмездия за резню в графстве Тирон[4]. Позднее в ИРА утверждали, что Особая воздушная служба ответила им тем же, устроив засаду в городе Коу и уничтожив трёх солдат ИРА[5].
Взрыв
В 23:30 грузовик без водителя, загруженный 1100 кг взрывчатки типа АСДТ, скатился вниз по холму в сторону бараков и пробил внешнее ограждение[6][3]. Согласно свидетелю, младшему капралу Ольстерского оборонного полка, который оповестил базу о происшествии[7], с горы скатился Mercedes-Benz L-класса, а сзади него двигался автомобиль Toyota Hiace как минимум с двумя людьми в масках, которые были вооружены пистолетом-пулемётом и дробовиком[8]. Перед взрывом оба открыли огонь по базе[3]. Отчёт агентства Reuters гласил, что боевики ИРА сами подорвали бомбу, выстрелив во врезавшуюся машину[9]. Как оказалось позднее, грузовик был угнан из Кингскорта днём ранее[10].
Первоначально рассматривалась версия об обстреле из миномёта[11], однако такие последствия после взрыва, как выяснилось, не могли быть спровоцированы обстрелом. Взрыв привёл к образованию кратера глубиной в 200 футов, осколки разлетелись на 300 ярдов[6], а взрыв можно было услышать в радиусе 30 миль, даже в Дандалке[3]. Этот взрыв стал самым мощным на тот момент взрывом, устроенным боевиками ИРА[11]. От взрыва были выбиты стёкла из окон[3], ударной волной были перевёрнуты и разрушены все автомобили[6], а в зданиях обрушились потолки. Осколками был смертельно ранен весь домашний скот. Пострадала и находившаяся рядом школа[10]. То, что не было разрушено взрывом, было уничтожено в результате начавшегося пожара[12][3].
Обычно в бараках находились восемь солдат, но в тот день на социальном мероприятии находились сорок человек[8]. Жертвами стали три солдата: младший капрал Роберт Кройцер (46 лет), рядовые Сидней Гэмильтон (44 года) и Пол Блэйкли (30 лет), ещё 10 солдат были ранены[3]. Из погибших двое погибли на месте взрыва, выбежав туда, куда врезался автомобиль, третий был убит ударной волной, находясь на базе[6]. Ещё четверо гражданских были ранены[3]. Через два дня ИРА взяла на себя ответственность[3].
База так и не была отстроена, поскольку не подлежала восстановлению. Вскоре её закрыли[13], и нежелание её отстраивать вскоре привело к расколу среди унионистов в Ирландии.[12]. На месте трагедии был установлен памятный камень со списком всех погибших солдат, служивших на базе[10].
См. также
- Хронология действий Временной Ирландской республиканской армии
- Нападение на блокпост в Клоходже
- Взрывы в казармах Типвэл
- Серия взрывов в Северной Ирландии (1990)
- Ольстерский оборонный полк
Напишите отзыв о статье "Взрыв в казармах Гленанна"
Примечания
- ↑ Bew, Paul and Gillespie, Gordon (1999). Northern Ireland: a chronology of the troubles 1968–1999. Gill & Macmillan, p. 267
- ↑ Potter, p. 351
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Whitney, Craig. [www.nytimes.com/1991/06/02/world/ira-says-it-planted-truck-bomb-that-killed-3.html?pagewanted=1 "I.R.A. Says It Planted Truck Bomb That Killed 3"]. The New York Times, 2 June 1991.
- ↑ Toolis, Kevin (1995). Rebel Hearts: journeys within the IRA's soul. Picador, p. 73. ISBN 0-330-34243-6
- ↑ [news.bbc.co.uk/2/hi/uk_news/northern_ireland/7852138.stm 'The SAS broke the rules of war'] by Chris Summers. BBC news, 28 January 2009
- ↑ 1 2 3 4 Oppenheimer A.R. IRA: The Bombs and the Bullets. — Dublin: Irish Academic Press, 2009. — P. 123. — ISBN 978-0-7165-2895-1.
- ↑ Oppenheimer (2009), p. 122
- ↑ 1 2 Ryder, Chris (2005). A special kind of courage: 321 EOD Squadron – battling the bombers. Methuen, p. 249. ISBN 0413772233
- ↑ "IRA truck bomb kills three", Reuters, 2 June 1991
- ↑ 1 2 3 Potter, p. 354
- ↑ 1 2 [www.emigrant.ie/index.php?option=com_content&task=view&id=36969&Itemid=200 The Irish Emigrant, June 3 1991: Another three dead]
- ↑ 1 2 [www.udr.talktalk.net/glenanne.html Glenanne Ulster Defence Regiment Base]
- ↑ Furniss Potter, p. 351
Ссылки
- [cain.ulst.ac.uk/sutton/chron/1991.html CAIN site] (англ.)
Отрывок, характеризующий Взрыв в казармах Гленанна
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.