Взятие Пярну

Взятие Пернау — эпизод Великой Северной войны, в ходе которого, в 1710 году русские войска вынудили капитулировать шведский гарнизон в городе Пернау.

История

В конце июня 1710 года, во время осады Риги армией фельдмаршала Шереметьева, когда осада уже подходила к концу, главнокомандующий послал для обложения крепости Пернау генерал-лейтенанта Боура с 6-ю драгунскими полками. В то время крепость была вооружена 201 орудием, её гарнизон насчитывал тысячу человек.

Окружение было завершено к 22 июля и тогда же, местное дворянство, укрывшееся в крепости, стало просить проход из города, так как в самом городе в этот момент свирепствовала эпидемия чумы, а запасы продовольствия иссякали. Боур отказал.

8 августа дворянство возобновило своё ходатайство, но получило ответ, что российский генерал ожидает только подхода находящейся в пути пехоты, чтобы начать штурм. В итоге, 14 августа крепость капитулировала, когда в ней остался гарнизон в 120 человек.

После взятия крепости, ей вернули русское название Пернов. По условиям Ништадского мирного договора 1721 года, крепость вошла в число штатных российских крепостей.

Литература

• Пернов // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>

Отрывок, характеризующий Взятие Пярну

«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.