Виварини, Бартоломео
| Бартоломео Виварини | |
| Имя при рождении: |
итал. Bartolommeo Vivarini |
|---|---|
| Дата рождения: |
ок. 1440 |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
ок. 1499 |
| Подданство: | |
 Работы на Викискладе | |
Бартоломе́о Вивари́ни (итал. Bartolommeo Vivarini; изестен также как Бартоломео да Мурано; между 1425 и 1432 — между 1490 и 1499) — живописец и скульптор.
Родился в Мурано. В первой половине 1450-х гг. (возможно, что и до середины 1460-х) работал, по-видимому, преимущественно вместе со своим старшим братом Антонио (наиболее значительная работа этого периода — «Слава Святого Петра», написанная для церкви Святого Франциска в Падуе). Среди последующих работ Виварини большое место занимают изображения Богоматери, из которых особенно замечательным считается «Приснодева на троне» (1465) для собора в Бари. Последняя известная датированная работа Виварини — «Святая Варвара» (1490). Большинство творений Виварини исполнены темперой, однако он был и одним из первых итальянских художников, использовавших масляные краски (начиная с 1473 г.); письму маслом Виварини учился у Антонелло да Мессина.
Напишите отзыв о статье "Виварини, Бартоломео"
Ссылки
- [www.1911encyclopedia.org/Vivarini Статья в Британнике] (англ.)
Отрывок, характеризующий Виварини, Бартоломео
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
