Вивер, Роберт Клифтон
| Роберт Клифтон Вивер Robert Clifton Weaver 
| ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| 18 января 1966 — 18 декабря 1968 | ||||
| Президент: | Линдон Джонсон | |||
| Предшественник: | должность учреждена | |||
| Преемник: | Роберт Вуд | |||
| Рождение: | 29 декабря 1907 Вашингтон (округ Колумбия) (США) | |||
| Смерть: | 17 июля 1997 (89 лет) Нью-Йорк (США) | |||
| Партия: | Демократическая партия | |||
| Образование: | Гарвардский университет | |||
| Профессия: | экономист | |||
Роберт Клифтон Вивер (англ. Robert Clifton Weaver; 29 декабря 1907, Вашингтон, США — 17 июля 1997, Нью-Йорк, США) — американский государственный деятель, первый министр жилищного строительства и городского развития США (1966—1968), первый афроамериканец, сумевший добиться назначения на министерский пост.
Биография
Окончил Гарвардский университет, где он получил степень бакалавра, магистра и доктора экономики (1934).
В 1934 г. в рамках политики президента Франклина Рузвельта в числе 45 афроамериканцев был принят на государственную гражданскую службу в органы исполнительной власти США. В 1937 г. становится консультантом жилищного управления (Housing Authority), в 1940 г. — исполнительным ассистентом комиссии консультантов по вопросам обороны (National Defense Advisory Commission).
В 1947 г. становится профессором педагогики Нью-Йоркского университета, в 1949—1954 гг. — директор стипендиальной программы фонда Джона Х. Уитни; в 1951—1962 гг. — член правления Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения (NAACP), старейшей и наиболее влиятельной правозащитной организации Соединенных Штатов, в 1960—1962 гг. — её председатель.
В 1955—1959 гг. — комиссар штата Нью-Йорк по вопросам ренты, в 1959 г. назначен консультантом Фонда Форда в 1959 году; в 1960 г. — заместителем председателя управления по жилищному и дорожному строительству штата Нью-Йорк. 1961—1966 гг. — руководитель агентства жилищного строительства и его финансирования (Housing & Home Finance Agency), это назначение встретило отчаянное сопротивление республиканцев.
В 1966—1968 гг. — первый министр жилищного строительства и городского хозяйства, хотя изначально Линдон Джонсон рассматривал на эту должность другие кандидатуры.
После ухода в отставку в 1969 г. — первый президент Барук-колледжа, в 1970—1978 гг. — профессор урбанизации в Хантер-колледже.
Источники
millercenter.org/academic/americanpresident/lbjohnson/essays/cabinet/601 www.nndb.com/people/273/000167769/
| ||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Вивер, Роберт Клифтон"
Отрывок, характеризующий Вивер, Роберт Клифтон
– Что ты говоришь?– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.
Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.
Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
С этого дня он избегал Десаля, избегал ласкавшую его графиню и либо сидел один, либо робко подходил к княжне Марье и к Наташе, которую он, казалось, полюбил еще больше своей тетки, и тихо и застенчиво ласкался к ним.
Княжна Марья, выйдя от князя Андрея, поняла вполне все то, что сказало ей лицо Наташи. Она не говорила больше с Наташей о надежде на спасение его жизни. Она чередовалась с нею у его дивана и не плакала больше, но беспрестанно молилась, обращаясь душою к тому вечному, непостижимому, которого присутствие так ощутительно было теперь над умиравшим человеком.
Князь Андрей не только знал, что он умрет, но он чувствовал, что он умирает, что он уже умер наполовину. Он испытывал сознание отчужденности от всего земного и радостной и странной легкости бытия. Он, не торопясь и не тревожась, ожидал того, что предстояло ему. То грозное, вечное, неведомое и далекое, присутствие которого он не переставал ощущать в продолжение всей своей жизни, теперь для него было близкое и – по той странной легкости бытия, которую он испытывал, – почти понятное и ощущаемое.
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
