Вивес-и-Сисилья, Жоан Энрик

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Жоан Энрик Вивес-и-Сисилья
исп. Joan Enric Vives i Sicilia
кат. Joan Enric Vives i Sicília
<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

Князь Андорры
с 12 мая 2003 года
Соправители: Франсуа Олланд (15 мая 2012 года — н.в.),
Николя Саркози (16 мая 2007 года — 15 мая 2012 года),
Жак Ширак (17 мая 1995 года — 16 мая 2007 года)
Предшественник: Жоан Марти Аланис
 
Вероисповедание: католик
Рождение: 24 июля 1949(1949-07-24) (74 года)
Барселона, Испания
 
Награды:

Жоан Энрик Вивес-и-Сисилья (кат. Joan Enric Vives i Sicília, род. 24 июля 1949 года, Барселона, Испания) — испанский священнослужитель, архиепископ Урхельский. Один из двух глав государства Андорра (наряду с президентом Франции).





Биография

Образование

Карьера

Священник с 24 сентября 1974 года.

В 19751987 годах — советник и член-учредитель Движения молодых христиан.

В 19781989 годах — секретарь Совета священников архиепархии Барселоны, а в 1985 году — секретарь и член Консультативной коллегии этого совета.

В 1978—1993 годах — епископский делегат по вопросам Справедливости и мира в Барселоне.

В 1987—1991 годах — преподаватель, а в 1991—1997 годах — ректор Семинарии в Барселоне.

В 1987—1990 годах — секретарь Консультативного совета кардинала Хубани.

В 1988—1990 годах — секретарь Совета епископов архиепархии Барселоны.

9 июня 1993 года назначен помощником епископа Барселоны и титулярным епископом Нолы.

В 1993—2002 годах — член Епископской комиссии по делам семинарий и университетов Испанской епископской конференции.

С 1997 года — епископ-секретарь и пресс-секретарь епископской конференции Таррагоны.

25 июня 2001 года стал коадъютором епископа Урхеля Жоана Марти Аланиса, которого сменил на постах епископа Урхеля и князя Андорры 12 мая 2003 года после ухода того на пенсию.

С 2001 года — руководитель Высшей духовной межепархиальной семинарии Каталонии.

В 2002—2005 годах — член Епископской комиссии по пасторской и социальной ответственности «Справедливость и мир» в Испании.

10 июля 2003 года принял присягу в качестве князя Андорры.

С марта 2005 года по 2008 год — президент Епископской комиссии по делам семинарий и университетов Испанской епископской конференции и член его Постоянного комитета.

С марта 2008 года — член экономического совета Испанской епископской конференции.

С 19 марта 2010 года — архиепископ ad personam[1][2].

Преподавательская деятельность

В 1983—1993 годах — профессор истории философии богословского факультета в Каталонии.

В 1988—1993 годах — профессор факультета духовной философии университета «Ramon Llull».

В 1989—1993 годах — декан философского факультета университета «Ramon Llull»

В 1991—1994 годах — член Совета попечителей Частного университета «Ramon Llull».

Награды

Напишите отзыв о статье "Вивес-и-Сисилья, Жоан Энрик"

Примечания

  1. [www.bisbaturgell.org/index.php?option=com_content&view=article&id=2054%3Aconcessio-a-mons-j-e-vives-del-titol-darquebisbe&catid=1%3Anoticies-del-bisbat-durgell&Itemid=100256&lang=ca Concessió a Mons. J. E. Vives del títol d’Arquebisbe] (каталан.)
  2. [press.catholica.va/news_services/bulletin/news/25281.php?index=25281&po_date=19.03.2010&lang=en Elevazione alla dignita Arcivescovile ad personam del Vescovo di Urgell (Spagna) e Coprincipe di Andorra] (итал.)

Ссылки

  • [www.bisbaturgell.org/index.php?option=com_content&view=article&id=20&Itemid=48&lang=ca Биография на сайте епархии] (каталан.)
  • [www.catholic-hierarchy.org/bishop/bvivsic.html Биография на сайте catholic-hierarchy.org] (англ.)


Отрывок, характеризующий Вивес-и-Сисилья, Жоан Энрик

– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.