Вигель, Ева Мария

Ева Мария Вигель

Ева Мария Вигель (29 февраля 1724, Вена — 16 октября 1822, Лондон) — танцовщица и актриса, жена актёра и драматурга Дэвида Гаррика.

Биография

Вигель перебралась в Англию в 1746 году. 22 июня 1749 года она вышла замуж за Гаррика, при этом свадьба проходила по двум обрядам: Католическому, поскольку она исповедовала католицизм, и по Протестантскому, поскольку Гаррик был протестантом. Романтические отношения, предшествовавшие свадьбе Вигель и Гаррика, вдохновили Томаса Уильяма Робинсона (англ. Thomas William Robertson) на написание пьесы «Дэвид Гаррик» (англ. David Garrick). Замужество было счастливым, хотя и бездетным. После замужества Ева Мария оставила сценическую деятельность. Она пережила мужа на сорок три года.

Ева Мария Вигель была знаменитой танцовщицей своего времени, она выступала под сценическим псевдонимом Виолетта (англ. Violette). Её покровительницей выступала графиня Бёрлингтон (супруга 3-го графа Бёрлингтона).

К моменту смерти Вигель жила в Вестминстере (Лондон). Она умерла в возрасте 98 лет и была похоронена в Уголке поэтов Вестминстерского аббатства рядом с мужем.

Литература

• Percy Hetherington Fitzgerald, «Life of David Garrick», 1868
• John Burn Bailey, «Modern Methuselahs, or, Short biographical sketches of a few advanced nonagenarians or actual centenarians who were distinguished in art, science, literature, or philanthropy», London: Chapman and Hall, Limited, 1888

Отрывок, характеризующий Вигель, Ева Мария

– Капитана Тушина, ваше превосходительство, – вытягиваясь, закричал веселым голосом рыжий, с покрытым веснушками лицом, фейерверкер.
– Так, так, – проговорил Багратион, что то соображая, и мимо передков проехал к крайнему орудию.
В то время как он подъезжал, из орудия этого, оглушая его и свиту, зазвенел выстрел, и в дыму, вдруг окружившем орудие, видны были артиллеристы, подхватившие пушку и, торопливо напрягаясь, накатывавшие ее на прежнее место. Широкоплечий, огромный солдат 1 й с банником, широко расставив ноги, отскочил к колесу. 2 й трясущейся рукой клал заряд в дуло. Небольшой сутуловатый человек, офицер Тушин, спотыкнувшись на хобот, выбежал вперед, не замечая генерала и выглядывая из под маленькой ручки.
– Еще две линии прибавь, как раз так будет, – закричал он тоненьким голоском, которому он старался придать молодцоватость, не шедшую к его фигуре. – Второе! – пропищал он. – Круши, Медведев!
Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие массы французов.
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.