Виго, Жан
| Жан Виго | |
| Jean Vigo | |
 | |
| Имя при рождении: |
Жан Бонавентур де Виго |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Профессия: | |
| Карьера: | |
Жан Виго (фр. Jean Vigo, полное имя Жан Бонавентюр де Виго Альмерейда; 26 апреля 1905, Париж — 5 октября 1934, Париж) — французский кинорежиссёр. Несмотря на недолгую жизнь и кратковременную карьеру, сделал значительный вклад в развитие поэтического реализма — течения во французском кино 30-х годов, — что впоследствии оказало влияние на режиссёров французской новой волны.
Биография
Жан Виго родился в Париже 26 апреля 1905 года. Он был сыном воинствующего анархиста Эжена Бонавентура де Виго — его псевдонимом было имя Мигель Алмерейда (Miguel Almereyda), анаграмма выражения «это дерьмо» (фр. y'a la merde) — и его жены Эмили Клеро. Виго-отец выпускал сатирическую газету под названием «Красная шапочка», затем за поддержку Германии был обвинен в измене и заключен в тюрьму, где его задушили при невыясненных обстоятельствах 13 августа 1917 года.
Жан с детства отличался слабым здоровьем и поэтому был вынужден подолгу пребывать в больницах и санаториях. Так как его родители были вовлечены в политику, он воспитывался родственниками и друзьями семьи и учился в школах-интернатах под вымышленным именем Жана Сале. В 1922 году семнадцатилетний Виго воссоединился с матерью и в 1926 году некоторое время учился в Сорбонне под своим настоящим именем. 24 января 1929 года он взял в жены Елизавету Лозинскую, дочь польского фабриканта. В 1931 году у них родилась дочь Люс.
Творческая карьера
Испытывая интерес к кинематографу, Виго в 1928 году работал помощником у известного кинооператора Леона-Анри Бюреля, помогая ему на съемках картины «Венера». Затем, унаследовав после смерти родственника 100 тысяч франков, он приобрел подержанную кинокамеру и в 1930 году приступил к работе над своим первым фильмом. Это была немая документальная короткометражка под названием «По поводу Ниццы», которая выявила способность Виго улавливать естественную красоту реальности и придавать банальным сценам стилизованное поэтическое звучание.
Вторым фильмом режиссёра стала документальная сюрреалистическая короткометражка «Тарис, или плавание», выпущенная в 1931 году, где главным героем был пловец-чемпион Жан Тарис. Далее в 1933 году последовала полнометражная картина «Ноль по поведению». Она повествовала о жизни школы-интерната для мальчиков и её учениках, взбунтовавшихся против школьных порядков и преподавателей, чьи карикатурные образы явно были позаимствованы Виго из детских воспоминаний. Этот фильм цензура отправила на полку, и ограничения к показу были сняты только в 1945 году.
В 1934 году режиссёр снял свою четвертую и последнюю картину, неспешную мелодраму «Аталанта». Сюжет фильма был прост и описывал историю двух новобрачных, деревенской девушки Джульетты (Дита Парло) и шкипера Жана (Жан Дасте). После свадьбы они отплывают на барже Жана под названием «Аталанта» по каналам Франции к Парижу. Когда Джульетта, несмотря на запрет мужа, убегает посмотреть на город, Жан, разозлившись, принимает решение уплыть без жены. Однако затем разлука начинает причинять ему сильные страдания. К счастью, его помощник, эксцентричный старик и любитель кошек папаша Жюль, разыскивает Джульетту, приводит её обратно, и молодые воссоединяются. Эта непритязательная история, насыщенная благодаря таланту Виго лиризмом и поэтическими мотивами, оказала большое влияние на режиссёров французской новой волны.
Оператором всех четырёх фильмов Виго был Борис Кауфман, брат советского кинорежиссёра Дзиги Вертова.
Смерть
Дарованию режиссёра не суждено было раскрыться в полной мере. Спустя менее месяца после премьеры «Аталанты», 5 октября 1934 года, он скончался от туберкулёза в возрасте двадцати девяти лет.
Память
В 1951 году во Франции была учреждена премия Жана Виго, с тех пор ежегодно присуждаемая молодым режиссёрам. Среди лауреатов премии — Клод Шаброль (награждён в 1959 году за фильм «Красавчик Серж»), Жан-Люк Годар (награждён в 1960 году за фильм «На последнем дыхании»), Крис Маркер (за фильм «Взлётная полоса», 1963), F.J. Ossang (за фильм «Цена», 2007) и др.
Фильмография
Ко всем своим четырём фильмам Виго написал сценарии собственноручно.
| Год | Название на русском | Название на языке оригинала |
|---|---|---|
| 1934 | Аталанта | L’Atalante |
| 1933 | Ноль по поведению | Zéro de conduite: Jeunes diables au collège |
| 1931 | Тарис, или плавание | Taris, roi de l’eau |
| 1930 | По поводу Ниццы | À propos de Nice |
Напишите отзыв о статье "Виго, Жан"
Ссылки
- Биография режиссёра на [www.tcmdb.com/participant/participant.jsp?participantId=198777|0&afiPersonalNameId=null TCMDB.com] (англ.)
- Статья о режиссёре на [www.sensesofcinema.com/2002/great-directors/vigo/ Sensesofcinema.com] (англ.)
- Эпизод из фильма «Тарис, или плавание» на [youtube.com/watch?v=DOyNsig5hls Youtube.com]
- Эпизод из фильма «Аталанта» на [youtube.com/watch?v=xbToiPXqPSs Youtube.com]
- [seance.ru/category/names/vigo/ Статьи о Жане Виго на сайте журнала «Сеанс»]
|
||||||||||
Отрывок, характеризующий Виго, Жан
– А Болконский? – сказала она.– Ах, Соня, ах коли бы ты могла знать, как я счастлива! – сказала Наташа. – Ты не знаешь, что такое любовь…
– Но, Наташа, неужели то всё кончено?
Наташа большими, открытыми глазами смотрела на Соню, как будто не понимая ее вопроса.
– Что ж, ты отказываешь князю Андрею? – сказала Соня.
– Ах, ты ничего не понимаешь, ты не говори глупости, ты слушай, – с мгновенной досадой сказала Наташа.
– Нет, я не могу этому верить, – повторила Соня. – Я не понимаю. Как же ты год целый любила одного человека и вдруг… Ведь ты только три раза видела его. Наташа, я тебе не верю, ты шалишь. В три дня забыть всё и так…
– Три дня, – сказала Наташа. – Мне кажется, я сто лет люблю его. Мне кажется, что я никого никогда не любила прежде его. Ты этого не можешь понять. Соня, постой, садись тут. – Наташа обняла и поцеловала ее.
– Мне говорили, что это бывает и ты верно слышала, но я теперь только испытала эту любовь. Это не то, что прежде. Как только я увидала его, я почувствовала, что он мой властелин, и я раба его, и что я не могу не любить его. Да, раба! Что он мне велит, то я и сделаю. Ты не понимаешь этого. Что ж мне делать? Что ж мне делать, Соня? – говорила Наташа с счастливым и испуганным лицом.
– Но ты подумай, что ты делаешь, – говорила Соня, – я не могу этого так оставить. Эти тайные письма… Как ты могла его допустить до этого? – говорила она с ужасом и с отвращением, которое она с трудом скрывала.
– Я тебе говорила, – отвечала Наташа, – что у меня нет воли, как ты не понимаешь этого: я его люблю!
– Так я не допущу до этого, я расскажу, – с прорвавшимися слезами вскрикнула Соня.
– Что ты, ради Бога… Ежели ты расскажешь, ты мой враг, – заговорила Наташа. – Ты хочешь моего несчастия, ты хочешь, чтоб нас разлучили…
Увидав этот страх Наташи, Соня заплакала слезами стыда и жалости за свою подругу.
– Но что было между вами? – спросила она. – Что он говорил тебе? Зачем он не ездит в дом?
Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
