Вида, Марк Иероним
| Марко Джироламо Вида | |
| итал. Marco Girolamo Vida | |
 Портрет Марко Джироламо Вида | |
| Имя при рождении: |
Marco Antonio Vida |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: |
поэт, теоретик поэзии |
| Годы творчества: |
с 1505 |
| Направление: | |
| Жанр: | |
| Язык произведений: | |
Марк Иероним (Марко Джироламо) Вида (итал. Marco Gerolamo Vida; около 1490, Кремона — 27 сентября 1566, Альба, Пьемонт) — итальянский гуманист, поэт; епископ Альбы (с 1532).
Биография
Вида был выходцем из знатного, но обедневшего кремонского рода. Получил гуманистическое образование в Кремоне и Мантуе. В 1505 году принял сан. В 1510 году перебрался в Рим, пользовался поддержкой пап Льва X и Климента VII. Принимал участие в работе Тридентского собора (с 1545).
Творчество
Первые сочинения Вида были созданы им еще до переезда в Рим: латинские поэмы «О шелковичном черве» (лат. De bombyce) и поэма «Игра в шахматы» (лат. Scacchia ludus, 1513; издана в 1525 анонимно; 2-е издание, 1527 — с именем автора). Писал также эклоги и гимны. По предложению понтифика в 1518 году начал работать над выдержанной в традиции Вергилия поэмой в гекзаметрах о жизни Христа «Христиада» (Christias, изд. 1535, окончательная редакция — 1550). Поэма оказала влияние на Торквато Тассо. В 1517 году Вида начал работу над трактатом «О поэтическом искусстве» (Ars poetica, опубл. 1527), вдохновляясь при этом «Посланием к Пизонам» Горация. В «Диалогах о достоинстве государства» (Dialogi de dignitate reipublicae, 1556) опирался на труды Цицерона и Августина.
«Об игре в шахматы»
В поэме рассказывается о шахматной партии между Аполлоном и Меркурием, подробно изложены правила «новых» для того времени шахмат, изображено поведение шахматистов, а также зрителей во время игры. Поэма получила широкое распространение в Европе (только в XVI веке — 32 издания); переведена на большинство европейских языков, способствовало появлению других поэтичных и прозаичных произведений на шахматную тему. По мнению Гарольда Мэррея, термин «башня» (итал. torre), впервые использованный Видой в поэме для названия крайней фигуры, содействовал распространению этого названия в западной станах.
В 1560-х годах свою вариацию на тему поэмы Виды («Шахматы») создал польский поэт Ян Кохановский.
Напишите отзыв о статье "Вида, Марк Иероним"
Литература
- Шахматы : энциклопедический словарь / гл. ред. А. Е. Карпов. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 60. — 624 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-005-3.
- Андреев М. Л. Вида, Марко Джироламо // Культура Возрождения. Энциклопедия. — Т. 1. А—К. — М., РОССПЭН, 2007. — С. 336.
Библиография
- Marcus Hieronymus Vida, Poeticorum libri tres, ed. Agnieszka Paulina Lew, Serie XV, Vol. 99, Klassische Sprachen und Literaturen, Peter Lang Verlag, Frankfurt am Main 2011, ISBN 9783631580820
Отрывок, характеризующий Вида, Марк Иероним
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
